Все сказки не нашего времени

– Ты ошибаешься. Мозги им тогда не промывали, а замусоривали. Вот этот мусор в санатории и вымывали. Теперь это не население, не подданные, не толпа. Просто люди – с теми же воспоминаниями и личностями, но со свободной волей и ясным взглядом. Такими трудно манипулировать. А вот поставить цель, увлечь, объединить – это реально. Помнишь мою метафору про сад? Я-Оно удалило сорняки, я-Оно подготовило почву и внесло здоровые семена. Теперь дело за вами. Сад надо возделывать, постоянно. Не давать новым сорнякам душить культурные всходы, подкармливать и рыхлить, и так далее. Только от вас зависит, будут ли плоды. А мне надо идти дальше, закладывать новые сады.

Сзади послышался дробный перестук копыт. Их догонял мальчишка на вороном жеребце. Он лихо осадил коня, соскользнул на землю и улыбнулся путникам.

– Мой сын Дэнис, – представил его Крис. – Дэни, это мой старый друг… мистер Оно.

Оно и мальчик серьёзно пожали друг другу руки.

– Отец, мама послала сказать, что ты запаздываешь к ужину. Мистер Оно, мы будем вам рады, – церемонно пригласил Дэнис, но закончил совсем по-детски:

– Сегодня на десерт пирог с черникой, такая вкуснятина!

– Спасибо, сынок, но мистер Оно должен ехать, а я его провожу до пристани. Ужинайте без нас. Скажи маме, что я задержусь, пусть не беспокоится. Поезжай, Дэни, и Дика с собой возьми. Дик, домой!

Пёс с неохотой подчинился.

Крис и Оно поднялись на вершину холма. Впереди, в низине, серебряная полоса реки разрезала заливной луг. От пристани отплывали последние лодки и баржи. Солнце садилось, по воде побежали розовые отблески. В бледнеющем небе уже можно было различить две луны. Крис оглянулся на свой посёлок. Аккуратные домики, окружённые садами. Людей почти не видно – семьи сидят за ужином. Потом на главной улице зажглись первые фонари. Ребятишки высыпали на улицу, чтобы успеть поиграть перед темнотой, когда их загонят в постель. Детский смех разносится так далеко в вечернем воздухе… Крис резко отвернулся.

– Ты мне предлагаешь бросить всё это? Оставить жену и сына?

– Ты вернёшься. В этот самый момент, в это же тело. Спустишься с холма и обнимешь свою семью, и будешь жить здесь спокойно и счастливо до самой смерти. Это я тебе обещаю. Но вернуться сюда сможешь только после своей смерти там – на твоей родной планете. Такое вот условие. Принимаешь?

*****

– Восхитительное известие от нашего Возлюбленного Председателя: скоро придёт Оно! – возвестил проповедник и добавил как-то неуверенно:

– Возрадуемся…

Несколько секунд длилось недоуменное молчание, а потом площадь взорвалась смехом.

– Возлюбленного, надо же! – хихикнул мужичонка рядом с Крисом. – Я лучше к своей жёнушке под бочок подкачусь. Давно мы с ней, голубкой, этим делом не занимались. Спасибо, напомнил!

– И то правда, поддержал его другой. Пора по домам, мужики. И чего мы сюда припёрлись?

– А мне бы к дочке надо, – говорил другой. – Успокоить. Вчера весь вечер проплакала. Ну, не может она эту историю выучить, а завтра у них контрольная.

– И чем ты дочке поможешь? – спросил сосед. – Ты ж не историк. Пусть сама учится, пусть старается. Даже если бог ума особого не дал, так ведь просто надо побольше стараться.

– Ума не дал?! – возмутился первый. – Да она лучшая по математике и физике во всей школе! У неё ум острый, как бритва. А не может одолеть историю эту потому, что нет там никакой логики – так она говорит. Одно противоречит другому, и всё вместе – просто куча нелепиц.

– Умная у вас дочка, – вмешался третий. – То, что у них в учебниках написано, с реальной историей ничего общего не имеет, потому и логики не просматривается. Можете мне поверить – я историком был, студентов обучал настоящей истории.

– Так может, вам и надо учебники детишкам писать? Пошли-ка со мной к дочке, уважаемый, хоть грусть-тоску её развеем. Совсем девка извелась. А завтра посмотрим, что можно сделать. Завтра у них как раз родительское собрание в школе – вот вместе с родителями эту проблему и порешаем. Дочка говорит – не одна она с этой историей мается.

– Хорошо тебе, – присоединился к беседе ещё один, – у тебя дочка-умница, а у меня два сына-балбеса. Даже не потому, что учатся через пень-колоду. Это я бы пережил. Ну, не пойдут дальше учиться, и ладно, простые работники тоже нужны. Но вчера такое случилось… Иду домой, а моя парочка прижала хилого пацана к стенке и избивают. Я пацана, конечно, отнял, а своим – подзатыльники. Вы что, говорю, творите!? Двое на одного? А они не понимают, обиделись. Я ведь раньше их пальцем не трогал. Теперь не разговариваем. Ну, как мне им объяснить, что нельзя драться с тем, кто слабее, что нельзя двоим на одного? Ведь что они каждый день на улице видят? Стражники ходят гурьбой и хватают по одному кого ни попадя. Жёстко. Ни за что! Ведь раньше такого не было – правда же, мужики? Что же они с детьми нашими делают?! Нельзя это терпеть!