Все сказки не нашего времени

Толпа двинулась с площади, расходясь поодиночке и группами. Крис шёл среди других, слушал их разговоры и улыбался. Да, Оно не обмануло: это были свободные люди, которые могли и хотели действовать, могли сообща бороться за себя, своих детей, своё будущее. Впрочем, бороться в данный момент было не с кем: стражников как корова языком слизнула, вместе с их арест-каретой. Остался только проповедник. Он плёлся позади всех и вид имел очумелый – будто не понимал, что сейчас сказал, и зачем.

Крис шёл к своему жилищу. Его там никто не ждал, но теперь это было неважно. Он только переночует, а завтра с утра пойдёт к мэрии. Он знал: в здании не будет ни чиновников, ни стражи – не будет никого, кроме других курсантов из его города. Они станут первым правительством, они должны обеспечить переход к нормальной структуре. Впереди огромная работа, но они это уже проходили, каждый на своей планете. Теперь задача сложнее, но они должны справиться – для того их и готовили. Почва готова, пора выращивать сад. И так будет по всем городам и селениям на их родной планете. Так будет!

*****

– Мы справились, – шептал старик. Он лежал в отдельной палате нового клинического корпуса своего Центра. Днём приходили ученики, коллеги, друзья – и новые, и старые. Старых друзей, с которыми он встретился тем далёким утром в опустевшей мэрии, осталось совсем мало: они постепенно уходили, как скоро уйдёт и он сам.

Он устал от визитов, но был рад им всем. В последний раз увидеть, поговорить. Мозг его, к счастью, не постарел – возможно, сказались активные занятия наукой, которым он с упоением предался после завершения социальной перестройки общества. Но вот тело… Тут уж ничего поделать было нельзя – физиология неумолима. Он, конечно, заботился о теле: чем лучше себя чувствуешь физически – тем эффективнее творишь, каждый учёный это знает. Поэтому спорт был его постоянным и любимым спутником: альпинизм, теннис, дайвинг. Ближе к концу: лыжи, бег, ходьба…

И радость секса поддерживала его. Да, женщины у него были. Женщины-подруги, но не семья – его семья осталась там… Там его ждали. Вернее, ждать приходилось ему – здесь, на своей родной планете, которая так и не стала его настоящим домом. Скорее, местом работы – нужной, трудной, даже любимой. Но после работы так славно вернуться домой! Скоро он вернётся. В тот самый вечер, когда они с Оно шли по тропинке к реке, а сын нагнал их на вороном и позвал на ужин… Крис вспомнил улыбку сына, и сам улыбнулся.

Потом старик долго смотрел на свои иссохшие руки, на цветы, принесённые друзьями. Какой контраст между его дряблой кожей и упругими лепестками! Впрочем, цветы через день-другой тоже увянут. Но их смерти он уже не увидит. «Скоро я расстанусь с этим старым телом. Поскорее бы!» Словно уступая его желанию, пики на мониторе стали ниже, а промежутки между ними – шире. Крис умер.

*****

Он стоит на вершине холма и глядит на реку, сверкающую в лучах заходящего солнца. Крис чувствует себя прекрасно. Вытянув руку, любуется молодой упругой кожей. «Вот я и дома», – думает он и поворачивается в сторону посёлка. Из подступающих сумерек появляется всадник. Рядом бежит большой чёрно-белый пёс. Мальчишка останавливает коня и протягивает отцу руку, другой похлопывая перед собой по крупу вороного.

– Ну, проводил? Мы тебя заждались. Дик просто места себе не находил. Вот мама и сказала – езжай, посмотри, что там с отцом. Садись, поехали скорей! Мама так тревожилась!

– Сейчас, сынок, погоди минутку. Скажи, а ты не тревожился?

– Я – нет. Я знал, что ты вернёшься.

ОБО ВСЁМ ПОНЕМНОГУ

Любовь и Третья Мировая

День 115 лета 10125 от ПО.

Опять визжит! Ну что же это такое?! А еще жена офицера! Неужели моё небольшое гладкое тело пугает её больше, чем ядерный гриб на полигоне? Не понимаю.

День 117 лета 10125 от ПО.

Два дня депрессии. Забился в норку, не ел и не пил. Хотел плюнуть на всё – но слюны нет. Плюнул метафорически и вышел на стену, прямо на середину кухни. Офицер глянул хмуро, сказал: «Уйди с глаз моих!» Я не двинулся с места, твёрдо решив умереть. Он засмеялся, крикнул: «Оленька! Иди сюда, твой ухажёр пришел!» От шока я очнулся. Неужели человек способен понять чувства таракана? Значит и она сможет понять, со временем… Снова захотелось жить. А пока я гордо удалился, не дожидаясь очередного визга. Вышел ночью, поел и попил. Надо набраться сил к завтрашнему собранию. Обещают важное объявление. Интересно, что?

День 118 лета 10125 от ПО.