Все страхи мира

— Нас бросали в беде и раньше, — напомнил Мандель ледяным тоном. — В обороне страны мы должны полагаться только на себя.

— Рафи, друг мой, — произнес министр иностранных дел, — и что это нам дало? Мы с тобой сражались рядом, причем не только в этой комнате. Неужели нашей борьбе не будет конца?

— Лучше уж никакого договора, чем плохой договор!

— Полностью согласен, — кивнул премьер-министр. — Но насколько плох этот договор?

— Мы все читали его проект. Я хотел бы предложить некоторые изменения в его тексте, но мне кажется, что пришло время стремиться к миру, — ответил министр иностранных дел. — Поэтому я советую принять План Фаулера с определенными условиями. — И он перечислил эти условия.

— Ты считаешь, Ави, что американцы согласятся с этим?

— Они будут жаловаться на увеличение расходов, однако наши друзья в конгрессе поддержат нас — понравится это президенту или нет. Они признают наши исторические уступки и разделят желание Израиля чувствовать себя в безопасности внутри своих границ.

— Тогда я ухожу в отставку! — выкрикнул Мандель.

— Нет, Рафи, я не допущу этого. — Премьер-министр уже устал от этого спектакля. — Если ты подашь в отставку, порвешь все связи. Когда-нибудь ты можешь снова пожелать занять этот пост, но ты никогда его не получишь, если сейчас выйдешь из состава кабинета.

Мандель покраснел.

Премьер-министр окинул взглядом присутствовавших.

— Итак, какова точка зрения правительства?

* * *

Прошло сорок минут, пока на столе Райана зазвонил телефон. Он поднял трубку, заметив, что это была прямая линия, непосредственно соединявшая его с абонентом.

— Райан. — Около минуты он молча слушал, делая заметки. — Ясно. Спасибо.

Затем заместитель директора ЦРУ по разведке встал, прошел через приемную, где сидела Нэнси Каммингс, и свернул налево в более просторный кабинет Маркуса Кабота. Директор отдыхал на диване в дальнем углу. Подобно своему предшественнику судье Артуру Муру, Кабот любил иногда выкурить сигару. Ботинки его стояли рядом, а он уткнулся в папку с полосатой лентой по краям. Еще один секрет в здании, полном секретов. Папка опустилась, и появилось лицо директора с дымящейся сигарой, похожее на круглый розовый вулкан.

— Что случилось, Джек?

— Мне только что позвонил наш друг из Израиля. Они примут участие в римской встрече, правительство решило согласиться с условиями договора, внеся некоторые изменения.

— Что за изменения?

Райан передал лист бумаги с пометками. Кабот прочитал.

— Вы с Талботом оказались правы.

— Если бы только я дал ему возможность самому высказать эту точку зрения.

— Неплохо, ты предсказал все поправки, кроме одной.

Кабот встал, сунул ноги в ботинки, подошел к столу и поднял телефонную трубку.

— Скажите президенту, что я хочу встретиться с ним в Белом доме после его возвращения из Нью-Йорка. Нужно пригласить Талбота и Банкера. Передайте президенту, что план принят. — Он положил трубку и посмотрел на Райана, стараясь улыбнуться с сигарой в зубах подобно Джорджу Паттону. Впрочем, насколько Джек помнил, Паттон совсем не курил. — Ну как?

— Сколько времени понадобится для окончательного заключения договора?

— Принимая во внимание предварительную работу, которую проделали вы с Адлером, и завершающую стадию, осуществленную Талботом и Банкером?.. Гм. Думаю, пару недель. Так быстро, как это получилось с Картером в Кэмп-Дэвиде, на этот раз не выйдет — слишком много профессиональных дипломатов принимают участие. Однако через четырнадцать дней президент сможет отправиться на своем Боинге-747 в Рим для подписания документов.

— Мне ехать с вами в Белый дом?

— Не надо, сам справлюсь.

— Хорошо. — Этого следовало ожидать. Райан вышел из кабинета через ту же самую дверь.

7. Город Бога