Всё зелёное

Доехав до прерывистой полосы посередине, мы резко развернулись и помчались обратно. Ещё ничего не решилось, но я моментально почувствовала облегчение. Словно с другой стороны дороги дул совершенно другой воздух. Но воздух был точно таким же, это просто невидимая нить прекратила своё опасное натяжение.

— Спасибо, — прошептала я тихо. — Вы настоящие друзья.

Я увидела их издалека. Ещё никто не видел, а я сразу поняла, что это они. Две крохотные фигурки на обочине пролегающей внизу между бескрайних полей дороги.

Над ними всё так же висели замысловатые облака и остывающее предзакатное солнце светилось сквозь них золотом.

Сердце готово было вырваться и помчаться впереди машины.

— Это они, — выдохнула я.

Маленький, весело подпрыгивающий человечек с большой головой кролика на плечах и другой человечек чуть побольше с большим пребольшим сердцем.

Впереди из-за леса показалась белая машина. Она быстро неслась навстречу нам и беглецам.

— Менты, — бросил Тифон.

— Да вижу я, — ответил Ярослав.

— Сворачивай, сворачивай, — закричал Лёха. — Пока до поля не доехали.

— Куда?

— Вон, — Тиф ткнул пальцем в стекло. — Ельник.

Почти не сбавляя скорости мы съехали с дороги на узкую, скрывающуюся в густоте еловых лап колею, и жутко подпрыгивая, покатились по ней.

Не дожидаясь пока машина окончательно затормозит, я открыла дверь и вывалилась на влажную лесную траву, упав на больную ногу. Слёзы брызнули из глаз, но жалеть себя времени не было.

Мне отчего-то казалось, что если полицейские сейчас их заметят, то обязательно остановятся, посадят в свою машину и увезут. И Амелина я больше никогда в жизни не увижу. И не выскажу ему, как он отвратительно поступил, бросив меня. И не обниму его никогда и не укушу, и цыганские сказки тоже никогда не услышу. Мы никогда не помиримся, и какая-то часть меня просто погаснет навсегда.

С этим не могла сравниться никакая боль в лодыжке и никакое растяжение, поэтому, вырабатывая молочную кислоту и заливаясь слезами, я мчалась к дороге, что было сил, лишь бы только успеть.

Но, подняв мощный ветряной вихрь, белая полицейская машина на большой скорости промчалась мимо, а две пританцовывающие фигурки так и продолжали спокойно идти по дороге.

Глава 29

Никита

Остаток ночи я провел на бетонных плитах возле кинотеатра, где мы договорились встретиться с Настей и остальными. Дождался рассвета и успел немного вздремнуть сидя.

Настины друзья приехали раньше Дятла и Саши. Марков и тот самый Саша Якушин с двумя девушками.

Одна была постарше. Изящная, длинноволосая в лёгкой, развевающейся от каждого дуновения тунике. Другая черненькая, совсем юная, но серьёзная, как Уэнздэй Аддамс.

Светлую звали — Алёна, тёмную — Кристина.

Настя представила меня, и после ночной нервотрёпки я окончательно расслабился.

До этой встречи меня не покидало лёгкое беспокойство, что мы ввязываемся в авантюру. Но у Якушина был вид симпатичного киношного героя: простого, прямолинейного и рассудительного, который с лёгкостью улаживает любые проблемы и справляется с трудностями. Даже красная клетчатая рубашка с коротким рукавом и та вызывала доверие.

Марков довольно сдержанно, но долго жал мне руку, как старому доброму другу, и сразу же принялся расспрашивать «Что там да как?». Хотелось подробно ему всё рассказать, но я побоялся, что мои полукриминальные разговоры напугают остальных, поэтому не стал.

Ехать в кузове предстояло впятером. Сидений в Газели не было, зато имелись подушечки и матрасики. Марков сказал, что он уже так ездил, и, в принципе, это терпимо, но тогда было очень холодно, и они дубели. А теперь, когда жара, главное не задохнуться под брезентом и без кондея. Звучало не особо приятно, но, взглянув на воодушевленное лицо Насти, я решил, что это ерунда. Ведь всё это время мы будем рядом, а под брезентом нужно прятаться только пока выезжаем из города, чтобы не оштрафовали за неправильную транспортировку людей.

Пришла Саша. Обнялась с Настей, поцеловала меня в щёку. Немного постеснялась, но быстро освоилась.

Мы спокойно стояли, болтали, ждали Дятла, который в итоге проспал и без завтрака бабушка его никак не хотела его отпускать, из раскрытых дверей Газели доносилось бодрое: While you're still young. Find your heart and find your song.

И тут вдруг позвонила Нина, сразу же начав наезжать:

— Ты, Горелов, обнаглел? Ты реально туда к ним собрался? А ты в курсе, что так очень подло поступать? Мы с тобой договаривались, что ты меня возьмешь?

— Нин, извини, мне сейчас не очень удобно разговаривать. Я приеду, поговорю с Ярославом.

— Не вздумай даже! Подумает ещё, что я хочу помириться.

— Но ты же хочешь.

— Да, но он не должен этого знать.

— Тогда я не понимаю, чего ты от меня требуешь.

— Ты когда к ним уезжаешь?

— Прямо сейчас.

— Я еду с тобой!

— Нина, нет. Тут незнакомые тебе люди. Это нехорошо, неудобно. И мы уже выезжаем, почти в дороге.

— Я быстро. Вы в каком районе?

— На Первомайской.

— Жди. Я уже еду. Сейчас, только голову помою.

— Нет! — на всю улицу закричал я. — Мы не будем тебя ждать.

— Будете.

— Всё. Пока, — не дожидаясь её угроз, я быстро сбросил вызов.