«Всего еси исполнена земля Русская...» Личности и ментальность русского средневековья

Победа великого князя московского и владимирского Дмитрия Ивановича на Куликовом поле не означала свержения власти Орды, т. к. противником Дмитрия выступал не хан («царь» по тогдашней русской терминологии), а Мамай, к династии Чингизидов не принадлежавший и правивший западной частью Золотой Орды от лица ханов-марионеток[73]. После прихода к власти в конце 1380 г. «законного» правителя Тохтамыша русские князья признали его верховенство. Поход хана на Москву 1382 г. имел целью не восстановить «иго», а заставить Дмитрия Донского выполнять вассальные обязательства (выплату дани в первую очередь) фактически[74]. Суверенитет ханов Золотой Орды над Русью не подвергался сомнению вплоть до 70-х гг. XV в.[75] Сдвиг, происшедший в конце правления Дмитрия — признание великого княжения владимирского «отчиной» московских князей, — был результатом не только и даже не столько Куликовской победы, сколько конфликта с Тохтамышем, который закончился отнюдь не капитуляцией великого князя, а обоюдовыгодным соглашением (в 1383 г.)

[76]

На современников победа на Куликовом поле — полный разгром ордынского войска на ордынской территории — произвела, несомненно, большое впечатление. Вскоре после события, скорее всего еще до похода Тохтамыша[77], была создана «Задонщина», поэтическое произведение, воспевавшее победу. Но после событий 1382 г. долгое время прославление Куликовской битвы было относительно скромным. Летописный рассказ о битве на Дону, содержавшийся в Троицкой летописи 1408 г., не превышает по объему рассказ о битве на Воже 1378 г., событии несомненно менее значительном, и вдвое короче рассказа о конфликте с Тохтамышем 1382 г.[78]

Всплеск интереса к Куликовской битве происходит в конце 10-х или в 20-х гг. XV в., когда создается пространная повесть о ней для летописного свода, ставшего протографом Новгородской IV и Софийской I летописей. Она намного объемнее повести Троицкой летописи, содержит немало дополнительных фактических подробностей и отличается гораздо большим пафосом[79]

. Высокой степенью прославления характеризуется и сказанное о Куликовской битве в созданном примерно в те же годы «Слове о житии и о преставлении» Дмитрия Донского[80].

Новый подъем интереса к случившемуся в 1380 г. приходится на последнюю треть XV — начало XVI в. В 70-е гг. создаются две новые редакции «Задонщины» — Пространная и Краткая[81]. Большое место уделил победе Дмитрия Донского архиепископ Вассиан Рыло в своем «Послании на Угру» 1480 г., имевшем целью подвигнуть Ивана III на активные действия против хана Ахмата[82]. Наконец, в начале XVI столетия

[83] создается «Сказание о Мамаевом побоище» — наиболее пространное из произведений Куликовского цикла, получившее в последующее время огромную популярность. Всплеск интереса к происшедшему в 1380 г. был связан с решающими событиями освобождения Московского великого княжества от власти Орды. Куликовская битва — самая яркая военная победа Руси над Ордой — стала сначала примером для современников в противостоянии Орде нынешней, а затем, после ликвидации ордынского суверенитета, начала восприниматься как самое значительное событие в истории борьбы за освобождение. На фоне конфликтов с Ордой 1472 и 1480 гг. (реально приведших к падению ордынской власти, но не сопровождавшихся крупными сражениями)[84] победа на Дону смотрелась необыкновенно ярко, что и сделало ее «культовым» событием для истории российской государственности.

Глава II

«Дай, Господи милостивый, видѣти ему лице твое в будущий вѣкъ, иже потрудися за Новъгородъ и за всю Русьскую землю».

Из рассказа о смерти Александра Невского Новгородской I летописи старшего извода.

§ 1.Александр Невский — герой или коллаборационист?

Александр Невский — одно из тех имен, которые известны каждому в нашем Отечестве. Князь, покрытый воинской славой, удостоившийся литературной повести о своих деяниях вскоре после смерти, признанный святым церковью; человек, чье имя продолжало вдохновлять поколения, жившие много веков спустя: в 1725 г. был учрежден орден святого Александра Невского, а в 1942 г. — советский орден Александра Невского (единственный советский орден, названный именем деятеля эпохи русского средневековья). У большинства россиян имя Александр Невский вызывает ассоциацию о образом, созданным в одноименном фильме С. Эйзенштейна Н. Черкасовым.