Всей мощью огня

Вернемся теперь к нашим делам. После успешного завершения боев за плацдарм 304-ю стрелковую дивизию вывели во второй эшелон 21-й армии. Второй эшелон есть второй эшелон. Однако ответственности за постоянную готовность к бою с нас никто не снимал. Поэтому в дивизионах, как и раньше, максимальное внимание уделялось инженерному оборудованию огневых позиций. Полковой наблюдательный пункт мы разместили на довольно высоком кургане, откуда весьма неплохо просматривались оба берега Дона — наш передний край и расположение противника.

Несколько забегая вперед, скажу, что за то время, когда полк стоял во втором эшелоне, курган превратился в своеобразный муравейник. По всем направлениям его пересекали тщательно замаскированные окопы и ходы сообщения. Они соединяли между собой довольно просторные и по фронтовым меркам даже благоустроенные блиндажи, которые служили для нас одновременно и укрытиями и местами для работы и отдыха. Поблизости были оборудованы стоянки для автомашин. Все это тщательно укрывалось сетями и подручными средствами.

Полк начал получать и людей, и оружие. Некоторые пушки, поврежденные в боях, отремонтировали, некоторые вообще заменили. И снова наши ремонтники дневали и ночевали в подразделениях. И снова капитан К. Л. Иевлев-Старк хлопотал о приведении в полный порядок средств связи.

Получили мы и пополнение. За счет него удалось доукомплектовать до штатной численности орудийные расчеты, батареи, дивизионы. Мало того, удалось в значительной мере пополнить даже тыловые подразделения и службы, в которых, сколько я помнил, всегда не хватало личного состава. Наш Евгений Иванович Темирханов радовался этому, естественно, больше всех.

— Теперь полная труба фашистам будет!

— Еще бы, — подзадоривали мы его, — столько поваров в полку и у каждого по о-огромному черпаку!

Темирханов ничуть не обижался на шутку. Сверкая темными глазами, разглаживая черные как смоль усы, он тут же принимал ее:

— А что? В рукопашной черпак, особенно на длинной ручке, — страшное оружие!

Во всех подразделениях проводились занятия и тренировки. Перед нами стояла такая задача: как можно быстрее обучить новичков, поставить их в общий строй. Да и для тех, кто уже вдоволь понюхал пороху, такие занятия были отнюдь не лишними. Во-первых, даже достаточно опытным специалистам, для того чтобы оставаться в форме, как и спортсменам, нужны регулярные тренировки. А во-вторых, даже частичная бездеятельность расслабляет человека, рождает благодушие. Мы же никак не могли позволить себе этого.

Дело в том, что, хотя наш полк и находился во втором эшелоне, нас довольно часто привлекали к подавлению огневых средств противника, артиллерийской поддержке частей, занимавших передовые позиции. Не раз приходилось полку включаться и в ожесточенную дуэль с гитлеровскими батареями. Так что терять бдительность нельзя было ни на одну минуту.

Мне, как начальнику штаба, в ту пору тоже неоднократно приходилось проводить занятия с личным составом штабов дивизионов, разведчиками-наблюдателями, топовычислителями, связистами. Особое внимание уделялось совершенствованию управления подразделениями. Для тренировок использовались штатные средства. Но для того чтобы при этом не произошло путаницы, в полку были установлены специальные условные сигналы. Если, например, передавался сигнал «Дон», то все знали, что начинается очередная тренировка. В этом случае все команды следовало выполнять условно. Однако в любую секунду мог прозвучать, так сказать, другой пароль, по которому люди немедленно включались в настоящую боевую работу.

Большую помощь в организации таких занятий и тренировок оказывали нам вышестоящие штабы. Их представители часто приезжали в полк. Они, как правило, рассказывали много интересного о том, что делается на других участках нашего фронта, о всем новом, что появляется у артиллеристов.

Однажды в пасмурный октябрьский день меня предупредили о том, что в полк должен прибыть представитель штаба артиллерии армии. Кто именно — не сказали. Легко представить, как велика была моя радость, когда в дверном проеме блиндажа появилась фигура Виктора Афанасьевича Кучера.

Крепко обнялись. Вначале, как водится, обменялись короткой информацией о житье-бытье, потом перешли к текущим делам. Когда и они были завершены, майор Кучер попросил меня:

— Показал бы ты мне, Георгий Никитович, полк. Похвастайтесь, чем богаты, что нового появилось.

— Так ведь небось не хуже моего знаешь из донесений и сводок, что у нас есть.

— Одно дело в цифрах разбираться, а совсем другое своими глазами видеть, — возразил Виктор Афанасьевич.