Всемирный разум

Вероятно, на первых порах будет трудно отличать «привнесенные» воспоминания и впечатления от своих собственных. Но, полагаю, со временем опыт и практика упростят дело. В случае с бежавшей против часовой стрелки мышью внешний сигнал подавлял ее собственные намерения. Животное прекращало принюхиваться к окружающему и начинало, как бешеное, описывать круг за кругом. Можно предположить, что подаваемый извне сигнал был настолько сильным, что никакой другой уже не мог с ним конкурировать. Однако если «синтезированные» воспоминания или впечатления передавать в течение короткого – секунду или две – отрезка времени, а также при «вольтаже», меньшем, чем у естественно возникших воспоминаний, то, думаю, получатель сразу ощутит их особый «привкус» и не спутает с собственными.

В любом случае, реципиент будет интерпретировать получаемую информацию, рассматривая ее с собственной точки зрения. Допустим, я – житель Сан-Франциско, а вы – нет. Допустим, я – маленького роста, а вы – высокого. Вы же не сможете видеть окружающее в точности так же, как и я. Однако, как и в хорошем рассказе, задача – не в безукоризненной репрезентации события, а в возникновении эффекта присутствия и ощущения достоверности.

А чтобы все получалось как надо, отправитель и получатель должны располагать достаточным общим опытом. В фильме «Вспомнить все» у главного героя есть внедренные в его память воспоминания о волнующем отпуске, проведенном на Марсе. Дешевле получить воспоминания, чем побывать на Марсе в действительности, не так ли? Однако у этого персонажа в голове нет функциональных групп нейронов, помнящих о том, что такое испытывать ускорение при отрыве от Земли, или ощущать невесомость, или видеть горизонт на меньшей, чем Земля, планете и так далее. То есть нет собственной основы для формирования полноценных внедряемых извне воспоминаний. Создавать их с чистого листа

– это может оказаться невыполнимой задачей. Объединяющий контекст должен стать обязательным условием. Чем больше у нас общих воспоминаний, тем лучше.

Но что это значит – ощущать и осознавать не свои воспоминания? Думаю, они должны казаться как бы придуманными и, вместе с тем, сверхъестественно реальными. Придуманными в той части, которая не может опереться на личный опыт – как в моем примере с Сан-Франциско: местный житель и приезжий видят его по-разному. Подобно фотоснимку, такие воспоминания должны укладываться в определенные «рамки кадра». Они, вероятно, сразу же особым образом будут распознаваться сознанием – по той же причине, по которой так явно различаются собственные зрительные впечатления и аналогичный фотоснимок. И, вместе с тем, такие воспоминания могут казаться невероятно реалистичными, потому что ваш мозг дополнит их такими деталями, которые я и не думал включать в «картинку». К примеру, вы же знаете, что мосты обычно переходят в улицы – вот и домыслите улицу, даже если мое коммуникационное устройство не пошлет вам сигнал, активирующий соответствующие функциональные группы нейронов.

Возможно, вы также добавите некоторые дополнительные подробности, основываясь на личных предположениях и предпочтениях. Скажем, «увидите» мысленно, что погода была ветреной. Юристы знают, как легко можно навести человека на ложные воспоминания, просто задавая вопросы определенным образом. В одном психологическом эксперименте опрашивали несколько групп студентов, которым показали видеозапись автокатастрофы. Однако вопросы несколько различались. Одну группу спрашивали, как быстро двигались машины, «разбившиеся вдребезги», а другую – «столкнувшиеся друг с другом». В первой респонденты воспоминали об осколках стекла на месте аварии вдвое чаще. Между тем ничего подобного там не было вовсе [156] . В другом эксперименте его участникам задавали наводящие вопросы. В результате, по воспоминаниям опрошенных, «гладко выбритый мужчина был усатым, прямые волосы завивались локонами, «кирпич» сменился знаком, разрешающим проезд, молотки сделались отвертками, а в буколической сцене без единого здания появился такой большой и бросающийся в глаза объект, как коровник» [157] .