Всесожжение

Замок превращается в арену для гладиаторов. Войска Саранчи спускаются всё ниже, а наше командование направляет солдат и гражданских в свободные помещения. Уже нет и речи о линии обороны, нет никакой линии. Андроиды и вампиры сошлись в смертельных схватках на нескольких уровнях. По мере того как партизаны получают электронное зрение и слух, они начинают двигаться всё увереннее, но везде натыкаются на заблокированные коридоры и ступени. Death Angel пользуются шахтами лифтов, техническими и вентиляционными каналами, втискиваются в путаницу труб и проводов. Надя замедляет трансфер, перебрасывая часть вычислительных мощностей на координацию обороны, руководство лучевыми заслонами в каналах, бронированными дверями и перегородками коридоров. Она постоянно меняет расклад, чтобы они не мешали защитникам больше, чем проникающим сквозь стены нападающим. Всё чаще приводит в действие конечные предохранители, приговаривая к смерти небольшие группки солдат.

Она отравляет мизатропином всех, кто оказался в казармах на уровне –3. Вампиры как раз расправляются с личной охраной Хендрикса, когда из проводов вентиляции вырывается газ. Короткий взгляд на майора: он лежит на металлическом полу с неестественно вывернутой головой и поломанными руками. Открытые переломы, кости залиты кровью. Смерть главнокомандующего плохо влияет на людей, но андроидам на неё плевать. Там, где они ловят связь с инфором, получают приказы от Квиста и Нади, в остальных ситуациях запускают автоматические схемы, принимая решения самостоятельно. По остальным данных, проникающих в моё укрытие, я составляю картину проигранной битвы.

Я знаю, что на уровне –12 все убежища закрыты. Отец и Картер перешли последние железобетонные ворота, а технические роботы сразу замаскировали вход. Мы не попрощались, пропала связь в самый важный момент. У начала слепого коридора, за которым находят бункеры, забаррикадировался поручик Квист с подразделением из двадцати DA

, группа солдат и вооружённых техников. Хендрикс отказался идти вниз, говоря, что в казармах у него будет связь и так он морально поддержит защитников. Сейчас его тело, прикрытое останками гибридов, уже ни на что не годно.

В зале Большого Грота продолжается резня жителей Замка. Они получили для охраны несколько командос, но у солдат не было шансов с превосходящими силами врага. Всё началось многообещающе, когда темнокожий стражник остановился у выхода из коридора начал палить со своего хеклера в нападающих, выбегающих с лестничной клетки. Рикошеты засыпали узкий проход, снаряды пробивали шлемы и панели лёгкой бронеформы. Только длинное лезвие, выдвинувшееся из потолка, разрезало череп солдата пополам, открывая Саранче дорогу к конференц-центру.

Повстанцы сейчас сдирают кожу с горничных и медперсонала. Они пьют кровь, просто перегрызая артерии. Насилие и каннибализм, на которые я вынужден смотреть. Надя однако приготовила гостям маленький сюрприз. Она включает излучатели в углах стеклянных залов, которые покрывают помещение густой сеткой нанонитей. Я не знал, что в сердце Замка установили такое оборудование, и что интендант самостоятельно им управляет. Мы столько лет полагались на её милость или немилость, она в любое мгновение могла нашинковать нас на кусочки толщиной чуть больше десяти сантиметров, как сейчас делает это на моих глазах со всеми в Большом Гроте. Несколько десятков партизан умирает, перемолотые живьём, даже не имея понятия, откуда пришла смерть. Случайно погибает также несколько гражданских, которые ещё были живы. Пол превращается в красное месиво, распадается разрезанная мебель и куски оружия.

Коллективное сознание Саранчи замечает этот манёвр, потому что сейчас перед большими подразделениями движутся сапёры со скользящими по стене ботами. Автоматы сканируют помещение в поисках излучателей и повреждают инсталляции, но нити ещё много раз окажутся полезными в этой борьбе. Какое-то время спустя интендант включает их при каждом случае, когда отношение сил врага к нашим переваливает за 3:1.

Это последнее сообщение, которое я получаю с инфора. Связь разорвана, а я смотрю через подключённую напрямую камеру на остывающее тело, лежащее на операционном столе. Колыбель отсечена, работает на аварийном подключении. Я не хотел бы сохранять сознание так долго, но реакция на импульсы даёт лучшую ориентацию во время сопоставления данных. Трансфер человека без сознания труднее и, как правило, не столь точен.

В голове взрывается ослепительный свет, когда через матовое стекло в комнату проникает окружённый голубым светом вампир. Он несколько раз прыгает, прежде чем перестаёт светиться, и стабилизируется в центре помещения. Несколько ошеломлённый, подходит к дверям и выглядывает наружу. Его приветствует пористая стена из газированного бетона, напоминающего грязную пемзу. Его товарищи перепрыгнули внутрь искусственных скал.