Вся правда о раковых заболеваниях. Новый подход к лечению и профилактике онкологии

Через две недели «синяк» все еще был на своем месте, и появилось два других новообразования в паховой области. Они были размером с детские стеклянные шарики, безболезненные при ощупывании. Тони обратилась к практикующей медицинской сестре, которая подтвердила, что образование в области бедра, скорее всего, действительно ушиб, и порекомендовала согревающие компрессы. В отношении новообразований в паховой области она заподозрила грыжу и посоветовала обратиться к хирургу.

В конце ноября, после того, как пришли данные биопсии, взятой из новообразований, доктора сообщили страшную новость: опухоли были злокачественными. Тони был выставлен диагноз диффузной B-крупноклеточной лимфомы, одной из форм неходжкинской лимфомы.

Сканирование выявило особо агрессивный рак с опухолями, рассредоточенными в малом тазу и в других органах и тканях. Тем не менее онкологи уверили ее, что существуют хорошие методики лечения. Тони была готова к борьбе и была послушным пациентом. Вскоре она перенесла операцию по удалению опухолей, после чего начался курс химиотерапии, состоящий из шести циклов. Она получала лекарства путем внутривенных инъекций, которые продолжались по 8 часов, один раз в несколько недель. К третьему циклу химиотерапии супруга Дуга едва могла подняться с кровати, но стойко продолжала лечение. В конце июня семья получила хорошие новости. «Мы сделали это», – заявил доктор. Все поверили, что болезнь миновала.

...

Тони сказали, что она должна будет проходить сканирование каждые три месяца в течение первого года, а затем частота исследований уменьшится. Дуг помнит слова врача: «Через пять лет вам уже не надо будет ходить сюда».

Ослабленная химиотерапией, Тони бо́льшую часть лета и осени восстанавливала силы. Жизнь семьи вернулась в спокойное русло.

Но лишь до марта 2009 года, когда очередное сканирование показало, что рак вернулся и распространяется по организму. Лечащий онколог предложил произвести пересадку костного мозга в онкологическом центре, который находился в 100 милях от их дома.

После того как Тони взвесила все «за» и «против» этой тяжелой операции, включая статистику о 95% успешных исходов, она согласилась.

Но сначала необходимо было пройти курс мощной химиотерапии. На этот раз Тони была госпитализирована в местный госпиталь, где получала сеансы химиотерапии длительностью около часа каждые три дня в течение трех недель. Сканирование после сеанса химиотерапии не выявило признаков рака, и они с мужем направились в онкологический центр, готовые к проведению трансплантации. Их страховая компания уже подтвердила оплату 400 000 долларов на лечение. Шел июль 2009 года.

Первым этапом следовала заготовка стволовых клеток костного мозга Тони, процедура, которая длилась по 8 часов ежедневно в течение 5 дней. Еще одна неделя химиотерапии, и затем стволовые клетки были снова введены в организм (эта процедура заняла 4 часа).

Она оставалась в больнице последующие три недели, пока стволовые клетки не начали снова расти. Один раз у нее упало артериальное давление, а количество тромбоцитов в крови снизилось до критически низких уровней, что могло окончиться смертью.

Хотя Тони выздоровела после операции, ее состояние трудно было назвать «здоровым», оно оставалось таким и после больницы. Вскоре после выписки ее температура подскочила до 40,5 °С, а в легочной ткани обнаружили грибковую инфекцию. Ее снова госпитализировали для дальнейшего лечения. Грибки, возможно, могли быть в легких уже длительное время, но сдерживались иммунной системой до тех пор, пока последняя не была ослаблена химиотерапией и больше уже не смогла справляться с латентной инфекцией. Стоимость противогрибковых препаратов составляла 5600 долларов в месяц.

В конце октября Тони наконец смогла вернуться домой, хотя для продолжения лечения и наблюдения требовались еженедельные поездки в больницу, которая находилась в 4 часах езды на автомобиле.

В феврале 2010 года Тони было произведено очередное сканирование, на котором предполагалось увидеть, что трансплантат костного мозга функционирует. Семья думала, что это будет моментом их победы над болезнью, вторым шансом на долгую жизнь. Но вместо этого они узнали, что у Тони все еще есть признаки рака. Жертвы и страдания всего года лечения оказались напрасными.

Лечащий врач предложил очередную трансплантацию костного мозга. «Ничего другого больше не остается», – сказал он. Тони отказалась. «Нет, – сказала она. – Вы не должны переносить то, что перенесла я. Вам не приходилось быть при смерти. Вы не знаете, что это такое – ни одного нормально прожитого дня в течение года».

...

Затем она тихо добавила: «Я не знаю, можем ли мы себе это позволить».