«Вся жизнь моя — гроза!»

Белинский собрал вокруг себя товарищей-студентов, которые сходно с ним думали и чувствовали. Свой кружок Белинский и его товарищи назвали «Литературное общество 11‑го нумера» — по номеру комнаты, в которой жил Белинский. В «Обществе 11‑го нумера» и в самом деле много говорили о литературе, переписывали и обсуждали запрещённые стихи декабристов, Пушкина, Полежаева. Товарищи уговаривали Белинского самого написать драму и высказать в ней то, что их волновало. Героем своей драмы «Дмитрий Калинин» Белинский сделал крепостного человека. Крепостной человек, раб говорил о праве всех людей быть свободными, и это придавало юношескому, неопытному произведению большую силу.

После изгнания из университета Белинский с трудом зарабатывал себе на хлеб. Он давал уроки, переводил заметки из иностранных журналов, писал небольшие отзывы на новые книги. Но в этом невысоком человеке со впалой грудью и бледным, болезненным лицом жила неутомимая мощь настоящего бойца. Всякую минуту, которая оставалась у него от неинтересной работы ради заработка, Белинский был занят большой статьёй; в ней он размышлял о прошлом и настоящем русской литературы. Статья называлась — «Литературные мечтания». Когда она была напечатана, Белинский сразу стал знаменит. Не всем статья пришлась по вкусу, но все изумлялись свежести и самостоятельности её мыслей, силе её слога. Сам Пушкин обратил внимание на молодого критика и говорил, что хотел бы сотрудничать с ним. А для тогдашней молодёжи Белинский сделался героем.

В «Литературных мечтаниях» Белинский назвал в ряду лучших русских поэтов Полежаева. Он писал, что Полежаев — замечательный талант, что стихи, в которых поэт рассказывает читателям о своей жизни, о своей судьбе, о своих страданиях и надеждах, полны большого чувства, а любимое слово поэта — свобода.

В душной казарме, в тюремном подвале, в походной палатке Полежаев, случалось, горевал о том, что современники не оценят его стихи, а до будущих читателей они и вовсе не дойдут. Белинский же писал, что стихи Полежаева стали доброй и заметной частью русской поэзии. Слова Белинского напоминали поэту, что он не напрасно живёт на свете. Пусть впереди новые беды, новые бури — надо плыть вперёд, надеяться, верить.

Через рассыпанные волны Катились груды новых волн,

И между них, отваги полный, Нырял пред бурей утлый чёлн...

Эти строки Полежаева любил Белинский.

Превращения полковника

Прошло восемь лет с тех пор, как отставной полковник Иван Петрович Бибиков подал царю донос на Полежаева. В награду за усердие царь сделал Бибикова жандармом. Жандармами назывались служащие тайной полиции, которая отыскивала и наказывала врагов царского строя. Начальником, или «шефом», жандармов был граф Бенкендорф, один из самых близких царю людей. Бибиков был родственником и другом Бенкендорфа. Он охотно выполнял задания шефа. Он, например, старался встречаться с Пушкиным: следил за его поведением, прислушивался к его разговорам, а потом обо всём, что узнавал, докладывал Бенкендорфу. Но скоро хлопотливая жандармская служба надоела полковнику. Бибиков был богат, а тут получил наследство и стал ещё богаче. Он отказался от должности и снова зажил барином.

Летом 1834 года Иван Петрович Бибиков поехал по делам в Рязанскую губернию. Здесь у него было имение: хорошая земля и пятьсот душ крепостных крестьян. На обратном пути Бибиков приболел и задержался в небольшом городке Зарайске.

Тем же летом в Зарайске оказался полк, в котором служил Полежаев. Так было заведено: несколько месяцев в году полк квартировал в Москве и нёс караульную службу, а остальное время располагался в недальних городах и сёлах.