Всё будет хорошо, обязательно

Папа называл их «матушками», особенно тех, что были помягче. Как будто они похожи на маму. Я с ним не соглашалась. Как я могла согласиться! Но при этом слове мне всё равно вспоминалась наша мама, которая навсегда, навсегда от нас ушла. Чтобы не расплакаться, я принималась насвистывать. Ведь это так трудно, что ни для чего другого места в голове уже не оставалось. Так что я даже забывала, отчего это я, собственно говоря, начала свистеть.

Папа с Оскаром опять работали, как до войны. Столярничали. Делали столы, стулья и кровати. Иногда требовались новая дверь, скамейка, сушилка для белья. Иногда гроб. К этому они тоже давно привыкли.

Только вот наша семья была уже не такая, как раньше. Её разрезали на кусочки. Разрезали, как листок бумаги, и разные кусочки поместили в разные здания. Мальчики здесь, девочки там. Нас всегда окружали чужие люди. А два кусочка и вовсе унесло далеко-далеко. Унесло ветром, прямо на небо.

Как-то раз воскресным утром мы с Йоханной гуляли во фруктовом саду рядом с монастырём. Ходили колесом, играли в чехарду, соревновались, кто дольше простоит на руках. У Йоханны замечательно получалось колесо, а я лучше стояла на руках. Но потом всё равно падала на траву. Упав в очередной раз, я осталась лежать на спине. И увидела над собой, вверх ногами, светловолосую голову.

– Я тоже хочу с вами играть, – сказала Клара.

Я села и провела ладонями по локтям, чтобы отлипли приставшие травинки.

– А ты умеешь стоять на руках? – спросила Йоханна.

– Да, – ответила Клара.

Клара наклонилась вперёд, присела и засунула ладошки под пятки.

– Ха-ха-ха, ну тебя! – рассмеялась я.

Йоханна тоже фыркнула от смеха.

Клара показала нам язык и села на траву.

– Я хочу играть в другую игру, – сказала она и вытянула губки, как будто обиделась на нас.

– А мы не хотим, – сказала я, поддразнивая её.

– А я хочу! – упрямо повторила она.

– А мы нет!

Так мы и спорили, пока она не закрыла мне рот своей ручонкой. Потной ручонкой, одновременно сладкой и солоноватой.

– Я хочу играть в небо, – сказала она.

Я осторожно отвела её ладонь от моего рта.

– А я не знаю, как там и что, – сказала я.

Я собиралась встать и пройтись колесом, но Клара схватила меня за руку.

– Но ты же рассказывала мне о небе!

Я посмотрела ей в глаза. Их выражение было строгим и серьёзным. Просто так не отмахнёшься.

– О небе, куда попали мама и Роза.

Я вырвала свою руку более резко, чем хотелось бы.

– Такой игры не существует, – сказала я.

Я помчалась прочь с луга, подальше от Йоханны с Кларой, влетела вихрем в наш спальный корпус. Побежала по коридорам, в дортуар. Но везде, везде были люди. Поэтому я засела в туалете и принялась насвистывать.

Клара была настроена решительно.

Я видела это по её глазам, постоянно смотревшим на меня вопросительно. По её рту, превратившемуся в тоненькую полоску. И всякий раз, когда она просила поиграть в небо, я выпаливала заранее приготовленный ответ.

Что небо слишком затянуто тучами.

Что мне надо решать задачи.

Что уже пора ужинать.

Но и Клара знала, как мне возразить.

Зачем нам видеть ангелов на небе, ведь мысли о маме с Розой у нас в голове.

А с арифметикой мне поможет Йоханна.

После ужина будет уйма времени, чтобы поиграть.

Я даже расстраивалась, что Клара такая умница.

Лето близилось к середине, солнце припекало. Воздух стал таким горячим, что было тяжело дышать. Но внутри толстых монастырских стен оставалось изумительно прохладно.

– Знаете, где ещё можно хорошенько освежиться? – спросил однажды папа.

Мы все подняли на него глаза, но никто ничего не сказал.

– На море!

Мы с Жюлем сразу же запрыгали от радости.

Оказалось, что папа уже всё устроил. Мы могли поехать к морю на телеге, запряжённой двумя сильными крестьянскими лошадьми. Крестьянину очень понравился стол, который папа сделал по его заказу, и он одолжил папе лошадей. Но главное, мы поедем к морю одни. Только наша семья.

Ехали мы долго, но это было не страшно. Мы взяли с собой еду и питьё, шляпы защищали нас от солнца, благодаря быстрой езде нас славно обдувало ветерком. Но главное, мы знали, что каждый шаг лошадей приближает нас к морю. Я замечала это по небу, которое становилось всё шире и шире. Пока не встало над землёй огромным синим куполом. Пока не соединилось с другой синевой – синевой моря.

– Море! – воскликнула Клара.

Мы соскочили с телеги недалеко от пляжа и пробежали последнюю часть пути. Мы смеялись и громко кричали. Потому что радовались и потому что песок обжигал нам ноги. Мы бежали быстрее и быстрее, пока не домчались до воды. Жюль бросился в волны прямо в одежде.

– Жюль! – крикнула я.

– Алиса! – крикнул он в ответ.

Я последовала его примеру. И Клара тоже. И Оскар. А потом и папа.

Мы купались до тех пор, пока жара не спала и солнце не окрасило небо в оранжевый цвет.

Теперь песок был не горячим, а изумительно тёплым.

Клара приблизилась ко мне вплотную.

– Сейчас, – сказала она.

Я знала, что сестра имеет в виду.

– Они увидят, если я им помашу?

– Конечно.

Клара помахала рукой. И указала на горизонт.

– Небо соединяется с морем. Они ведь могут спуститься? И приплыть к нам сюда?