Всё дело в тебе

Соприкосновение обнажённых тел распалило только сильнее. Даша едва не задохнулась, словно нырнула в кипяток или раскалённую лаву. Лакшин крепко стиснул её, приподнял, она, кое-как стряхнув кеды, обхватила его ногами.

Не переставая целоваться, так и добрались до кровати. Даша встала на её край, запрокинула голову, закрыла глаза, впитывая ощущения. Губы Лакшина ласкали её грудь, а руки… скользнули вдоль боков, потом поперёк живота, взялись за пояс брюк, быстро расправились с застёжками, стянули всё лишнее вниз и опять уверенно скользнули — по бёдрам, по животу, вызывая сладостный трепет и обжигая. И стоять уже не было сил, колени безвольно подгибались. «Насколько далеко…»

Сейчас она точно не собиралась останавливаться. Слишком маняще, слишком хорошо, слишком желанно, так что почти разрывало от нетерпения и даже самых откровенных ласк становилось мало, слишком мало. Тело тоже нуждалось в удовлетворении, невыносимо и страстно, не хотело отказываться. Всё потом. Это случится потом. А сейчас — пусть он считает, что она не выдержала, поддалась. Она же и правда поддалась, но… самое главное в другом.

Упругое сопротивление кровати, тяжесть чужого тела. Больше не существует недозволенных прикосновений, если близость настолько запредельна. Сливающийся ритм движений в стремлении навстречу друг другу. Сладкие стоны наслаждения, которые никак невозможно сдержать. Да и зачем? И томная довольная усталость в конце, и…

Что теперь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

29

Свет в комнате не горел, вполне хватало того, что проникал из коридора и с улицы в окно. Сейчас даже без фонарей ночью темнота недолгая и прозрачная. Тем более ночь ещё не наступила. Вечер, мягкая призрачность надвигающихся сумерек.

Лакшин сидел на кровати, слегка прикрывшись одеялом и, почти не двигаясь, молча наблюдал, как Даша одевалась. Она не смущалась, ничуть, под его бесцеремонным взглядом. Сама его рассматривала. Любопытно ведь, а раньше было не до этого. Одежда всё-таки немного скрадывает (или подчёркивает согласно хорошо просчитанному замыслу) настоящие линии. Плечи широкие, крепкие — проверено, точно крепкие — но никакой показательно-нарочитой рельефности, просто подтянутое мужское тело. Всё та же родинка на шее, в любой момент упрямо притягивающая взгляд, узкая тёмная дорожка коротких волос внизу живота.

А вот теперь лучше отвернуться и поглубже вдохнуть, иначе… Да какая разница, что иначе?

Даша выглянула в прихожую, разыскивая недостающие детали гардероба. Прямо возле дверного проёма обнаружила обе, и кофту, и бюстгальтер, даже выходить не пришлось. Лакшин окончательно вставать, судя по всему, не собирался. Да ей это и ни к чему. В его провожаниях она не нуждается, и не поздно ещё.

Заметив, что Даша разворачивается в сторону выхода, он, наконец шевельнулся, поинтересовался, привычно сощурившись и, кажется, тихонько хмыкнув:

— И что, даже не поцелуешь на прощание?

Даша вскинулась, глянула напряжённо.

— А зачем?

Лакшин кивнул, усмехнувшись.

— Понял. Это типа был просто секс. Ничего лишнего.

— Ну да. А ты чего-то другого хотел?

— Нет. Так как раз нормально.

— Ну вот и я подумала, — безучастно заключила Даша. — Ты же не любишь обязательств.

— Точно, — ни на мгновенье не задумавшись, подтвердил Лакшин. — Не люблю. Но ты хоть довольна?

— А ты, что, в себе сомневаешься?

— Не сомневаюсь, конечно, — уверенно заявил он. — Чисто из вежливости спросил. Надо же что-то приятное сказать на прощание.

— Надо, — теперь уже согласилась Даша, произнесла показательно вежливо: — Спасибо. Было очень хорошо. До свидания.

Она шагнула сквозь дверной проём в прихожую, но всё-таки оглянулась спустя пару секунд:

— Дверь как открывается? Ключом?

Лакшин по-прежнему сидел на кровати, только чуть сдвинулся к краю. Видимо, всё-таки собрался вставать. В туалет, наверное, захотел.

 — Нет. Просто поворачиваешь такую штуку круглую. Ну, увидишь, разберёшься. А потом просто захлопнешь.

— Ясно.

Она надела кеды, подхватила сумку и куртку, нашла на замке ту самую «круглую штуку», повернула, распахнула дверь, вышла и просто захлопнула — согласно полученной инструкции.

Не жалела она о случившемся. Вот нисколечко. Разве немного о неслучившемся, но это так, фигня, мысли под настроение.

Ничего же особенного, просто пар спустили. Разозлились, завелись на пустом месте, и осталось либо подраться и наговорить друг другу непростительных гадостей, либо вот так. Тем более секс по обоюдному желанию полезен для здоровья и гораздо больше, чем драки, бла-бла-бла и всё такое. А по репутации Лакшина сразу понятно, что плохо не будет. К тому же Даша лишний раз убедилась, в его отношении к Ульяне нет ни капли обещанных искренности и серьёзности. В нём вообще нет искренности и серьёзности, только желания и похоть.