Вскрывая душевные раны (СИ)

Во втором резервуаре находился труп Урахары Поллукс Эрики. У неё сохранились волосы длиною до середины бёдер, правда концы их сильно подпалены. На этом плюсы и закончились. Её белое, как мел, лицо было исполосовано глубокими ранами от каких-то когтей. Один из них проходил через глаз, скорее всего тот не пережил встречу с таким-то маникюром. Когти задели не только лицо: дважды на правом плече, левом и правом предплечье, несколько на талии и грудиной клетки и т.п. — везде были устрашающие отметины. Ногам Эрики повезло больше, чем ногам Ренэйт — оторвана только половина левой, кожа оставшегося обрубка и правой ноги лишь сожжена. Зато половины правого бедра отсутствовала, как и левый бок, будто они были вырваны зубами огромного зверя. Казалось, Эрика сражалась не с Ренэйт, а с волком-переростком, впавшем в бешенство.

На обоих телах виднелись следы рассыпания на духовные частицы, остановленное когда-то Киске.

— Это… мы?.. — что-то еле слышно сорвалось с моих губ, но Заельапорро услышал. Наверняка у него какой-нибудь модифицированных слух.

— Сила госпожи Айзен и твоя истинная действительно устрашают, — кажется, он чуть не забился в сладострастном приступе, когда произносил это, параллельно глядя на заспиртованные, или в чём они там плавают, трупы. — Не хотел бы я встретиться с вами в бою.

— Как ты можешь этим восхищаться? — ужаснулась я, вздрогнув в очередной раз, когда посмотрела на гигантские капсулы. — Это мог сделать только монстр!

— Тебе прочитать лекцию о монстрах? — усмехнулся только что вошедший в лабораторию Айзен. Этот бес улыбался во все свои белоснежные зубы, с прищуром осматривая нас. Я даже допустила мысль, что у него не получилось исцелить свои близорукие глаза и что бутафорские очки, которые он носил все эти годы после операции, ему до сих пор нужны.

— Спасибо, не надо… — я скуксила лицо и перевела взгляд на спутников мужчины.

Вместе с Айзеном в лабораторию зашли Локи, Улькиорра, Ямми и Гриммджоу. Ямми Льярго, этот трёхметровый шкафище мускулов, я вижу не часто. Единственный раз, когда мы разговаривали, это момент нашего «знакомства». Айзен как-то притащил меня на собрания своих прихвостней и заставил всех представиться мне. Более странного дня у меня в Лас Ночес ещё не было.

Когда мой взгляд встречался со взглядами арранкаров (ну и сына Соскэ), они делали жесты приветствия и каждый в своём стиле. Локи махнул рукой и улыбнулся, Улькиорра смерил долгим взглядом, Ямми стрельнул в меня глазами и что-то прогромыхал по типу «Здорово», Гриммджоу же нахально усмехнулся и подмигнул. Я закатила глаза на его действие и вернула своё внимание Айзену.

— Я к вам с гостинцем, — произнёс он и отступил в сторону, являя мне и Гранцу свою новую заключённую.

Орихиме была такая же, как я запомнила её. Яркие пламенно-рыжие волосы, огромные светящиеся жалостью и любовью ко всему в мире карие глаза, голубые заколки, полученные от хогьёку, застенчивый вид и поза. Её одели или заставили одеться в белую одежду арранкаров: плотная ткань скрывала всё её тело. В целом наряд выглядел громоздко, но элегантно. Не шёл в сравнение с моей больничного цвета и фасона сорочкой с завязками на спине и длиной до середины того, что раньше звалось бёдра.

Я смогла выцепить даже самую малейшую эмоцию из её взгляда, как только она оторвала его от пола и посмотрела на меня. Сперва удивление, радость, почти восторг, а затем словно ужас, непонимание, снова удивление и в конце концов — жалость. Да. Мне и самой уже себя жалко. С нашего разговора с Айзеном о его жене и сыне прошла неделя, а на мне уже мешком висит его подарок. Я прекратилась в костлявую сушёную воблу со впалыми щёками, выпирающими рёбрами и тоненькими, спичечными конечностями. Кожи еле-еле хватала на тёмные круги под глазами от недосыпа и недомогания, губы стали обескровленными полосками плоти, волосы на ощупь были хуже соломы и такие же пожухлые. Я была олицетворением ожившей мумии из какого-нибудь ужастика, весьма среднего качества.

— Госпожа Урахара, — пискнула Иноуэ, сложив руки на своей груди, кстати, тоже такой же роскошной и красивой, как и в моей памяти.

Сердце вдруг пропустило удар — часть моего безвозвратно утерянного прошлого сейчас стоит передо мной и смотри на меня без капли предрассудства. Она шагнула вперёд, потом ещё раз, заметила, что никто не преграждает ей дорогу и рванула вперёд, уже через несколько мгновений заключая меня в объятия.

— Я так скучала по Вам! — сорванным голосом пролепетала она, после чего резко отстранилась. — Мне страшно Вас сломать… — тихо-тихо завила она и убрала руки за спину. Я бы улыбнулась ей в знак радости встречи и поддержки, но просто не смогла.

Тут Орихиме заметила «Эстрею» и «Флор». Её веки расширились от шока, она застыла в немом изумлении, судорожно бегая взглядом от одной капсулы к другой. Когда Иноуэ поняла, что одно из тел с моим лицом, она в страхе посмотрела на меня.