Вслед за Ремарком

– Ну, девочки, до следующего раза! – взмахнула Клеопатра властной рукой, затянутой в тонкую перчатку, а ее компаньонка – худощавая, маленькая дама, следуя за ней, сделала кому-то условный знак: двое здоровенных парней покатили коляску к выходу, а потом подняли ее (тут Нина даже приподнялась в своем кресле, чтобы лучше видеть) и на руках понесли к огромной черной машине. Нине хотелось постоять подольше, наблюдая, с каким шиком отъедет эта, безусловно, необыкновенная Клеопатра Михайловна, но мастер-косметолог молча усадила Нину на место и попросила закрыть глаза. Она наносила ей на веки блестящие тени телесного оттенка. Потом очередь дошла до румян и помады. Когда же все процедуры были закончены и Нина в гардеробной, где в закрытом розовом шкафчике аккуратно на плечиках висели ее вещи, опять облачилась в свой старый, хоть и добротный костюм и посмотрела на себя в зеркало, она не заметила в нем особенной перемены. Она даже удивилась: зачем тогда было потрачено столько денег и сил персонала? Устало присела она на бархатный пуфик, стоящий тут же, посредине гардеробной.

– Что-нибудь не так? – заботливо спросила ее вездесущая администраторша.

– Все так, только результата не видно, – вздохнула Нина.

– Это кажется! – заверила ее администратор, прижимая руку к сердцу в знак правдивости своих слов.

Нина машинально примерила на себя ее роль. «А ведь, пожалуй, меня уже и не возьмут на такую работу, – подумала она. – Во-первых, эта женщина меня моложе, а во-вторых, мне никогда не научиться врать клиенткам так с ходу, не моргнув глазом. Хотя я ее нисколько не осуждаю – работа есть работа».

– Я вам еще позвоню, – сказала Нина администраторше, и та, сообразив, что странная клиентка вряд ли у них появится вновь, а значит, не стоит больше тратить на нее время, быстро ускакала по своим делам.

«Куда же мне теперь идти?» – подумала Нина и с тоской опять посмотрела на себя в зеркало. В ответ она увидела вымученное изображение собственного лица. Нина растянула рот в улыбке. Сказала: «Сы-ы-ыр!» Дорогая помада блестела на ее губах, веки переливались, будто на карнавале, румяна на щеках создавали видимость здорового румянца. Даже лоб, подбородок и шея и те отдавали модным теперь загаром. Нина вытащила из кармана носовой платок, медленно провела им по лицу, по векам, по шее. На платке остались небольшие следы – косметика была действительно хорошей. Раздались еще чьи-то шаги, дверь в гардеробную открылась, вошедшая женщина с удивлением уставилась на Нину, на ее платок.

– Соринка в глаз попала, – объяснила Нина, торопливо взяла в руки сумку и вышла в холл. За огромными окнами было уже темно.

«Однако я здорово задержалась», – подумала Нина, надела свою уже видавшую виды дубленку и вышла на улицу. Администраторша даже не посмотрела ей вслед.

– А Клеопатру Михайловну она провожала на цыпочках! – усмехнулась Нина. – Наверное, я в самом деле делаю что-то не так!

И дождь, и снег уже перестали идти, под ногами блестел мокрый асфальт. Влажное небо, ветки деревьев с каплями на концах темнели над Нининой головой.

«Куда мне идти?» Она засунула руку в карман, достала оттуда остатки денег – мятые бумажки, пошарила еще – вытащила две связки ключей. Одну тяжелую – от нового жилья и два ключика на простом колечке отдельно.

– Что ж, пойду пока домой, – решила она, имея в виду их с Кириллом квартиру.

По дороге Нина зашла в магазин и накупила полный пакет полуфабрикатов – пельменей и блинчиков, рыбные котлеты, пластмассовые баночки разных салатов, именно то, к чему раньше относилась с недоверием и брезгливостью, – кто его знает, из чего приготовлены эти продукты? Раньше она готовила Кириллу все натуральное.