Встречи с Индонезией

Поблагодарив за любезный прием, вышли на улицу. Было невыносимо жарко. Если бы мы побывали в настоящем суматранском, а не голландском доме, подумал я, нас непременно бы угостили чаем со льдом, кофе или чем-нибудь еще. К счастью, в семинарии не было недостатка в питьевой воде прямо из холодильника.

Потомки Маджапахита

Хотя моя главная база находилась в Джакарте, Яву я видел лишь тогда, когда уезжал подальше от её столицы. И дело здесь не в том, что Джакарта, расположенная в западной части Явы, населена не собственно яванцами, а родственными им сунданцами [10]

. В этом огромном шестимиллионном городе, как в горне, переплавились сотни различных племен и народов. Вот почему нередко случается, что иностранцы, много лет прожившие в Джакарте и повидавшие Богор, Боробудур и Пунчак, не знают Явы и яванцев. Ознакомление с островом и его населением, помимо всего прочего, затруднено чрезвычайной языковой сложностью. Для того чтобы научиться свободно говорить по-явански, нужно фактически овладеть тремя языками: на одном вы будете беседовать с теми, кто занимает одинаковое с вами социальное положение, на другом — с вышестоящими лицами, на третьем — с людьми, находящимися ниже вас на социальной лестнице. Я уже не говорю о том, что существует четвертый язык — кромо-ингил — придворный. Яванцы свято хранят традиции и бережно относятся к своему языку. Среди жителей Суматры яванского происхождения я встречал людей, приверженность которых ко всему яванскому так велика, что они, зная индонезийский язык, не желали им пользоваться.

Однажды мы с миссионером Леховичем зашли к одной вдове, женщине весьма интеллигентной, энергичной, поразительно много знавшей о Яве и ее жителях. Прекрасно владея яванским языком, она старалась без крайней нужды не употреблять индонезийских слов. Как я ни старался вынудить ее говорить по-индонезийски, какие провокационные вопросы ни задавал, она весьма любезно отвечала по-явански, а Лехович переводил. В конце концов и я научился говорить «монго» и «матер» вместо «селамат» и «терима касих» (приветствие и выражение благодарности). Во время бесед с простыми людьми, крестьянами и рабочими, нередко заходила речь о языке. И всякий раз мои собеседники подчеркивали изысканность («халус») яванского языка и грубость («крас») индонезийского. Особые трудности возникают у яванцев, когда они, говоря по-индонезийски, пытаются что-либо уточнить или выразить свое особое уважение к собеседнику. В этих случаях их родной язык просто незаменим.

Когда яванцы спрашивают, владею ли я их языком, я не говорю «нет» — это прозвучало бы невежливо. Я говорю «пока нет». Звучит обнадеживающе, хотя я глубоко убежден, что временное «нет» таковым останется навсегда.

Еще одной, очень важной для меня поездкой в глубь Индонезии была поездка на Малые Зондские острова. На Флорес время от времени ходило небольшое судно, принадлежавшее миссии и приписанное к порту Сурабая. Узнав о времени отправления, я поспешил на вокзал за билетами. Приобрести билет до Сурабаи оказалось делом непростым. В окне, где продавались билеты на экспресс малам (ночной экспресс), мне сказали, что я должен обратиться в окно № 5 (справочное). В окне № 5 выдали бумагу, с которой я пошел к начальнику станции и которую тот подписал, направив меня в окно № 9, то, с которого я начал свои скитания. В окне № 9 на моей бумаге сделали какую-то пометку, после чего я проследовал к окну № 5, откуда вышел сотрудник, взявший в кассе № 9 билет и вручивший его мне. С этим билетом я снова побывал у начальника станции, где получил плацкарту. Так я приобрел билет до Сурабаи.

Экспресс малам состоял из одних вагонов второго класса. Билет вместе с плацкартой стоил всего тысячу рупий. Меня это вполне устраивало — как-никак экономия. В дневном поезде кроме вагонов второго класса есть и вагоны первого класса (2 тысячи рупий). Вздумай я ехать дневным поездом во втором классе, это произвело бы неблагоприятное впечатление. Есть здесь еще настоящий экспресс (3600 рупий) и безумно дорогой поезд со спальными вагонами и всяческими удобствами (около 6 тысяч рупий). И все же мое намерение ехать экспрессом малам вызывает у всех недоумение, думают, что я что-то перепутал, чего-то не понял. В посольстве меня отговаривали, на вокзале старались втолковать, что мне нужен другой поезд и меня ввело в заблуждение слово «экспресс», что в Индонезии экспресс не такой, как в Европе, и мне следует ехать лимексом или бимой (шикарный ночной экспресс с удобствами). Мои доброжелатели успокоились лишь после того, как я сказал, что прекрасно знаю все об индонезийских экспрессах, но мне, специалисту по национальной культуре Индонезии, подобная поездка даст прекрасную возможность ознакомиться со страной и ее жителями. Если так — другое дело. Если я иду на жертвы во имя науки, меня не будут отговаривать от поездки избранным мной поездом.