Встречи с замечательными людьми

Кроме всего этого, я делаю так еще и потому, что единственная отрада в жизни, это когда работаешь не по принуждению, а сознательно; это и отличает нас, людей, от карабахского осла, который тоже работает день и ночь.

Такое его рассуждение вполне оправдалось на деле. Несмотря на то, что всю свою молодость, т. е. время, являющееся для человека самым ценным для обеспечения своей старости, он провел как будто в бесполезных скитаниях и не занимался никакими такими делами, которые приносили бы столько денег, чтобы можно было бы отложить и на время старости, а начал заниматься настоящими делами только с 1908 года, – он уже является теперь одним из самых богатых людей на земле.

А что касается честности способов зарабатывания им этих богатств, то об этом и говорить уже не приходится.

Он был прав, когда говорил, что никакой сознательный труд даром не пропадает.

Он действительно всю жизнь почти день и ночь, во всякой обстановке и при всяких условиях, работал сознательно и добросовестно, как вол.

Дай Боже ему теперь, наконец, заслуженно отдохнуть.

Абрам Елов

Абрам Елов, после Погосьяна, был как раз следующим из числа тех, по моему представлению, замечательных людей, с которыми мне в моем подготовительном возрасте приходилось встречаться и которые – так или иначе, вольно и невольно – явились, так сказать, «животворными-факторами» для свершительного оформливания того или другого аспекта моей теперешней индивидуальности.

Впервые я с ним встретился очень скоро после того, как я окончательно потерял надежду узнать что-либо дельное в области захвативших всего меня тогда вопросов от живых людей современности и из Эчмиадзина вернулся в Тифлис, где и погрузился всецело в чтение древней литературы.

В Тифлис я переехал главным образом потому, что там можно было иметь какие угодно книги.

В этом городе почему-то, как тогда, так и во время моего последнего пребывания там, можно было очень легко разыскать всякие редкие книги на всех языках – особенно же на армянском, грузинском и арабском.

Приехав в Тифлис, я на этот раз обосновался в местности, называемой «Дидубе», и почти каждый день ходил оттуда в район города, именовавшийся «Солдатский-Базар», на одной из улиц которого, прилегавшей к западной стороне так называемого «Александровского-Сада», и находились главным образом магазины тифлисских букинистов.

На этой же улице, против постоянных книжных складов и магазинов, особенно в базарные дни, раскладывали прямо на земле свои книги и лубочные картины мелкие торговцы, прозывавшиеся «книгоноши».

Среди этих мелких торговцев был один молодой айсор, продававший, покупавший и бравший на комиссию всевозможные книги.

Это и был Абрашка Елов, как звали его в молодости. Пройдоха высшей марки, но для меня – человек незаменимый.

Он уже тогда был, так сказать, «ходячим-каталогом», так как знал бесчисленное количество заглавий существующих книг чуть ли не на всех языках и имена авторов, а также место и время издания любой книги, и где какую книгу можно достать.

Вначале я у него покупал книги, а потом стал менять уже прочитанные или отдавать их обратно, а он, со своей стороны, стал помогать мне разыскивать нужные книги, и вскоре я с ним подружился.

В это время Абрам Елов готовился сделаться так называемым «вольноопределяющимся», с тем намерением, чтобы поступить в Юнкерскую школу, и он, хотя почти все свое свободное время отдавал на «зубрежку» для поступления в эту школу, тем не менее, увлекаясь философией, успевал читать много книг по этим вопросам.

Вот на почве интереса к философским вопросам и началось наше взаимное сближение, и с тех пор мы стали часто встречаться по вечерам в Александровском Саду или в так называемом «Муштаиде», и вести беседы на философские темы. Мы часто сообща рылись в разном книжном хламе, и я даже стал в базарные дни помогать ему в его торговле.

Наша дружба еще больше окрепла по следующему поводу:

На той же улице, где торговал Елов, обыкновенно рядом с ним в базарные дни ставил свой так называемый «лоток» один грек, торговавший разными гипсовыми изделиями, как то: статуэтками, бюстами знаменитых людей, фигурками Амура и Психеи, Пастуха с Пастушкой, всевозможными копилками в виде кошек, собак, свиней, яблок, груш и других фруктов всевозможных величин – словом, всем тем хламом, которым одно время было в моде украшать столы, комоды и специальные стенные этажерочки.

Раз, Елов во время затишья торговли, указав взглядом на эти изделия, со свойственной ему оригинальной формой выражаться, сказал:

– Вот кто зарабатывает уйму денег, так это тот, кто производит этот хлам. Говорят, что это какой-то приезжий грязный итальянец, который делает эту дрянь в своей грязной лачуге и, благодаря этим дуракам-разносчикам, вроде этого грека, набивает свои карманы деньгами, с трудом зарабатываемыми теми идиотами, которые покупают этот хлам для украшения своих дурацких квартир.