Встречи во мраке (Сборник)

Морхаус вскочил со стула, как узник, неожиданно освобожденный от кандалов.

— Спасибо! Побегу к Доорнам,— бросил он через плечо. У двери адвокат задержался, и на его лице мелькнула мальчишеская улыбка.— Можете не утруждать себя просьбами не покидать город, инспектор. Я хорошо знаком с этой процедурой.

И он вышел из комнаты.

Доктор Минчен шепнул что-то Эллери, кивнул инспектору и тоже выскользнул из приемной.

Шум в коридоре заставил Вели повернуться и высунуть за дверь свою массивную голову.

-— Окружной прокурор! — доложил он. Инспектор побежал к двери. Эллери встал, поправив пенсне.

В комнату вошли три человека.

Окружной прокурор Генри Сэмпсон был крепкий, коренастый, все еще молодо выглядевший человек. Рядом с ним стоял его помощник Тимоти Кронин, худой энергичный субъект с буйной рыжей шевелюрой, сзади держался старик в широкополой шляпе и с сигарой в зубах. Его проницательные глазки бегали с места на место, шляпа съехала на затылок, и густая прядь седых волос свисала над глазом.

Вели вцепился старику в рукав пиджака, как только он перешагнул порог.

— Вот и вы, Пит,—проворчал он.—Вам что здесь понадобилось?

— Полегче, Вели! — Седоватый мужчина стряхнул с рукава огромную руку сержанта.— Неужели вы не понимаете, что я нахожусь здесь в качестве представителя американской прессы, по личному приглашению окружного прокурора? Руки прочь!.. Хэлло, инспектор. Очередное убийство, а? Эллери Квин тут как тут — значит, дело жаркое! Еще не нашли этого подлого негодяя?

— Успокойтесь, Пит,—осадил его Сэмпсон,—Хэлло, Кью! Что здесь происходит? Не возражаю, чтобы меня наконец просветили на этот счет.— Бросив шляпу на стол на колесиках, он сел, с любопытством осматриваясь вокруг. Рыжий ассистент пожал руки Эллери и инспектору. Журналист, добравшись до кресла, плюхнулся в него, удовлетворенно вздохнув.

— Все не так просто, Генри,— спокойно ответил инспектор.— Просвета пока не видно. Миссис Доорн задушили, когда она лежала без сознания, ожидая операции. Кто-то, очевидно, выдал себя за главного хирурга, личность самозванца не установлена — так что в целом положение незавидное. Да, утро у нас было довольно скверное.

— Скрыть эту историю тебе ке удастся, Кью,— нахмурился окружной прокурор.—Убита одна из самых значительных персон во всем Нью-Йорке. Журналисты лезут во все дырки —нам пришлось мобилизовать половину местного полицейского участка, чтобы не пускать их на территорию госпиталя. Пит Харпер — единственное привилегированное лицо. Боже, помоги мне! Полчаса назад мне звонил губернатор и сказал... Ты не можешь себе представить, Кью, что он сказал!.. Так что же кроется за этим — личная месть, безумие, деньги?

— Хотел бы я знать... Послушай, Генри,—вздохнул инспектор,— нам придется сделать официальное заявление прессе, а заявлять пока что нечего. А что касается вас, Пит,— мрачно продолжал он, обернувшись к седовласому журналисту,— то вас здесь только терпят. Одна выходка — и я с вас шкуру спущу! Не печатайте ничего, что не было бы известно другим репортерам. Иначе я вас выставлю, поняли?

— Так точно,— усмехнулся журналист.

— В настоящее время, Генри, ситуация такова.— Инспектор кратко перечислил вполголоса окружному прокурору все утренние события, открытия и затруднения. Кончив свой монолог, он потребовал ручку и бумагу и с помощью прокурора быстро набросал заявление для репортеров, снующих вокруг госпиталя. Сестру попросил размножить заявление на машинке. Сэмпсон подписал копии, после чего Вели отправил одного из детективов раздать их.

Выглянув в операционный зал, инспектор позвал кого-то. Почти сразу же на пороге появилась высокая угловатая фигура доктора Луциуса Даннинга. Морщинистое лицо врача покраснело, глаза сверкали от гнева.

— Так вы все-таки решили, наконец, меня вызвать,— прошипел он, тряся головой и бросая вокруг яростные взгляды. Очевидно, вы считаете, что у меня нет более важных дел, чем торчать снаружи, словно какая-нибудь старуха или двадцатилетний балбес, и ожидать, пока я вам понадоблюсь! Ну, так я предупреждаю вас, сэр,— он подскочил к инспектору и сунул ему под нос свой костлявый кулак,— это насилие вам даром не пройдет!

— Право же, доктор Даннинг...— мягко произнес инспектор и, проскользнув под поднятой рукой врача, закрыл дверь.

— Возьмите себя в руки, доктор Даннинг! — властно вмешался окружной прокурор,—-Расследование поручено лучшему полицейскому Нью-Йорка. Если вы ничего не скрываете, то вам нечего бояться. А с любыми жалобами,— сурово добавил он,— можете обращаться ко мне. Я прокурор этого округа.

Даннинг сунул руки в карманы.

— Мне наплевать, будь вы хоть президент Соединенных Штатов,— огрызнулся он.— Вы отрываете меня от работы. У меня тяжелый случай язвы желудка, которым я должен немедленно заняться. Ваши люди не выпускали меня из амфитеатра. Это же преступление! Мне нужно осмотреть больного!

— Садитесь, доктор,— успокаивающе улыбнулся Эллери.— Чем дольше вы будете протестовать, тем дольше вам придется здесь пробыть. Ответьте на несколько вопросов и можете заниматься вашей язвой желудка.