Вторая мировая война. Ад на земле

Мир с изумлением, с весьма неоднородными чувствами следил за разворачивавшейся перед его глазами драмой. В Америке архиизоляционист Чарльз Линдберг провозглашал: «Я бы в сто раз охотнее объединил усилия нашей страны с Британией или даже с Германией при всех ее изъянах, нежели с той жестокостью, безбожием и варварством, что царят в Советской России». В дневниковой записи домохозяйки из Варвика Клары Милберн от 22 июня это смешение чувств и лояльностей ощущается вполне явно: «Итак, теперь Россия на своей шкуре ощутит то, что сделала с Финляндией, а может быть, ей придется и гораздо хуже. Мистер Черчилль выступал сегодня по радио и сказал, что мы должны вступиться за Россию. Видимо, должны, так как она теперь тоже против врага рода человеческого. Но как подумаю о ее путях, которые не наши пути, то сожалею, что нам приходится делать это»²⁶

. 1 июля в Бухаресте водитель трамвая, заметив в руках у Михаила Себастиана газету, спросил его, как продвигаются немцы. «Уже вошли в Москву?» – «Нет, но завтра или послезавтра – наверняка». – «Вот и хорошо. Тогда мы покрошим жидов»²⁷

.

Берлин охватила эйфория. Гальдер, глава генерального штаба вермахта, 3 июля провозглашал: «Полагаю, можно без преувеличения сказать, что кампания… в две недели увенчалась победой». На конец августа Гитлер планировал парад победы в Москве. Те высокопоставленные немцы, кто прежде выражал опасения по поводу этого похода, теперь не уставали дивиться некомпетентности советского командования, той легкости, с какой были уничтожены тысячи вражеских самолетов, явному тактическому превосходству атакующей армии. То же ощущали и непосредственные участники боевых действий: танковый стрелок Карл Фукс восклицал: «Война против этих недочеловеков почти закончена… мы им показали. Они – ничтожества, жалкий сброд, не чета немецкому солдату!»²⁸

К 9 июля группа армий Центр завершила окружение значительных советских сил в Белоруссии. Красной армии очередное поражение стоило 300 000 военнопленных и 2500 танков. За Смоленск русские бились до начала августа, и эта задержка впоследствии окупилась, поскольку вермахт потерял драгоценные летние дни. Сильное сопротивление Красная армия продолжала оказывать и на юге. Но, когда 15 сентября армии Бока и Рундштедта сошлись у Лохвицы, к востоку от Киева, сразу две русские армии попали в ловушку и погибли, унеся с собой полмиллиона солдат. Ленинград оказался в кольце осады, Москва под угрозой.

Вскоре обнаружилась и беспощадная жестокость завоевателей. Во Франции в 1940 г. более миллиона военнопленных находились в лагерях и получали ежедневный паек – в России военнопленных обрекли на голодную смерть. Сначала их были сотни тысяч, затем миллионы, и все они медленно погибали в соответствии с умыслом победителей, да те и не смогли бы разумно распорядиться таким количеством пленников, даже если бы захотели: лагери рейха в совокупности были рассчитаны не более чем на 790 000 человек. Среди пленных началось людоедство. Во многих немецких подразделениях пленных сразу же убивали, чтобы упростить себе задачу и не дожидаться их «естественной» смерти. Генерал Иоахим Лемельзен обратился к верховному командованию с протестом: «Я постоянно сталкиваюсь со случаями безответственного, бесчувственного, преступного расстрела пленных и дезертиров. Это убийство. Скоро русские узнают о том, что наши солдаты оставляют на своем пути бесчисленные трупы, о том, что безоружных, поднявших руки людей приканчивают пулей в голову. Тогда противник начнет прятаться в лесах и продолжит борьбу, а мы потеряем множество товарищей»²⁹

.

Берлин не реагировал. Гитлер стремился захватить как можно больше земли и оставить на ней как можно меньше жителей. Он часто приводил в пример американскую историю XIX в.: продвигаясь на Запад, поселенцы уничтожали индейские племена, расчищая себе место. 25 июня генерал-майор полиции Вальтер Шталекер под прикрытием танков вошел в литовский город Каунас со своей айнзатцгруппой (карательным отрядом) А. Литовские коллаборационисты окружили и забили насмерть тысячу евреев у гаражей Литукис, в 200 м от штаб-квартиры немцев. Шталекер отчитывался: «Эти операции самоочищения прошли без осложнений, поскольку армейские власти были заранее извещены и проявили полное понимание».