Второй фронт. Антигитлеровская коалиция: конфликт интересов

Не позднее этого времени деятельность американской и английской разведок сосредоточивалась на создании условий для фактически беспрепятственного вступления войск США и Англии на территорию Германии и оккупированных ею стран. Реализация этого интереса составила главное содержание контактов на разных уровнях с немецкой оппозицией, которой отводилась роль «пятой колонны». В идеале виделась высадка с моря или воздуха американо-английских десантов для получения от командиров немногочисленных соединений вермахта, дислоцированных на западе, ключей городов и крепостей с переводом нацистских вояк в резерв на случай ожидавшихся по этому сценарию осложнений с СССР.

В июне-августе 1943 года премьер не уставал саботировать планы подготовки к форсированию Ла-Манша, и стратегическая концепция, с трудом сбитая на конференции «Трайдент», оказалась под угрозой срыва. К варианту «первоочередной операции» в Италии и балканскому плану англичане прибавили идею высадки в Испании.

Президент обсуждал испанскую идею с членами комитета начальников штабов и Гопкинсом 23 июня. Пиренеи заинтересовали адмирала Леги. Мнения других разделились. Одни (генерал Халл) – за операции в Средиземноморье, другие (генерал Ведемейер) – за удар через Ла-Манш или переориентацию на разгром Японии, третьи (полковник Бессел и генерал Лендсей) – за выжидание, пока СССР окончательно не измотает Германию, и тем временем выведение из войны Италии. Близкую к Черчиллю позицию отстаивал Донован. Маршалл определял различие между смыслом операций на Средиземном море и «Оверлордом» так: «Для англичан на Средиземноморском театре важны политические последствия, тогда как операция „Оверлорд“ есть такой решающий шаг, который с самого начала будет иметь чисто военные результаты»[718]

.

Перед встречей в Квебеке планирующие органы армии обратили внимание Рузвельта на «несоответствие достигнутых между США и Англией соглашений тому, как они выполнялись за последние полтора года». В докладе отмечалось, что переход от «Болеро» к «Торчу» осуществлялся в обстановке поспешности, расточительства и неразберихи. Планы военного производства, боевой подготовки и оснащения войск были нарушены, графики отправки войск на театры не соблюдались. В результате ни на одном из этих театров союзники не сумели сосредоточить достаточно сил, чтобы обеспечить быструю и решительную победу над державами оси.

В заключение планирующие органы подчеркивали, что распыление сил может завести войну в тупик. Во имя быстрой победы надо решить, где приложить основные усилия, и твердо держаться принятого решения. Сами плановики высказывались за операцию через Ла-Манш – единственный «доступный союзникам» маршрут для того, чтобы войти «в непосредственное боевое соприкосновение с германской армией».

Любые способы и средства сходили у демократов за годные, дабы увильнуть от настоящего боевого крещения на Европейском театре военных действий. В этом занятии забывали подчас, что рыть другому яму небезопасно. Если вовремя не спохватиться, то можно очутиться в положении третьего лишнего.

После Курской битвы Рузвельт и большинство в его окружении знали: Советский Союз разобьет нацистский рейх без ассистентов. В этом величайшем сражении участвовало с обеих сторон более 4 миллионов солдат и офицеров, было задействовано свыше 70 тысяч орудий и минометов, до 13 тысяч танков и почти 12 тысяч самолетов. Летом и осенью 1943 года нацисты потеряли на Восточном фронте 1,4 миллиона человек. Здесь было разгромлено 118 дивизий вермахта – половина из тех, что Гитлер и его генералы бросили в бой, рассчитывая добиться перелома в войне против СССР и тем самым изменения к лучшему для Третьего рейха стратегической ситуации в мире в целом.

События приняли свою внутреннюю динамику, и не во власти Вашингтона или Лондона было остановить их. Ни тактикой выжидания, ни с помощью стратегического курса, при котором СССР и Германия должны будут и дальше уничтожать друг друга на фронте, тогда как США и Англия ограничатся лишь «расшатыванием германской военной машины» методами «психологического и политического воздействия».

На встрече с Маршаллом 9 августа 1943 года президент высказался за совмещение «Оверлорда» с операциями в центральной части Средиземноморья. День спустя военный министр Стимсон рекомендовал Рузвельту не закрывать глаза на «принципиальное различие во взглядах» англичан и американцев и «принять на себя ответственность за руководство предстоящей решающей операцией на Европейском театре». «Мы не можем допустить, – говорилось в памятной записке Стимсона, оставленной президенту, – чтобы, еще раз собравшись на совещание, мы снова лишь на словах одобрили операцию „Болеро“».