Второй помощник

На этом наши злоключения в Москве закончились, и бригада вернулась к месту расположения, но без меня. Я остался в Молотовске и Архангельске, продолжать начатое в Москве и доводить до полной кондиции две лодки. К тому же там заложили еще две по измененному XIV-К бис проекту. Но это дело неспешное, вряд ли они до конца войны успеют. Мои же все силы были направлены на модернизацию новейшей советской разработки: реактивного снаряда М-30 для нужд моей бригады. М-30 имел калибр 300 миллиметров, и по большому счету избыточную мощность для нас. Удобно было то, что «балда» просто привинчивалась к стандартной 132-мм ракете, вместо штатной боеголовки. Чем я и воспользовался. Пришлось делать только саму «голову» из готовых «запчастей». Взрыватель взят штатный К-3, но с акустической насадкой, реагирующей на взрыв соседней бомбы в залпе. Так как шашки двигателя были строго одного диаметра, и другого двигателя не было, то кроме складного оперения или круглого стабилизатора, я ничего предложить не смог. В результате появилась установка на шесть и двенадцать труб, довольно длинных, 1860 миллиметров, но поставка нам TDC предоставила мне СКВТ, синусно-косинусные вращающиеся трансформаторы, и всю силовую часть системы наведения, кроме этого: шаговые двигатели для установки глубины погружения. Поэтому управлялась установка дистанционно и по проводам, глубина погружения выставлялась автоматом стрельбы непосредственно перед пуском. Автомата заряжания не было, только вручную. Вместо складных стабилизаторов поставили короткое кольцо. Система была безоткатной, но могла серьезно демаскировать ночью при залпе. «Смерч-6000» получиться не мог, по умолчанию, но его первая версия – вполне. Тем более что вместо штатных 11 м/сек скорости погружения, не на предельных дистанциях полностью использовался двигатель для работы под водой, и бомба достигала заданной глубины практически мгновенно, за счет кавитационного мешка. Времени на маневр лодке мы не давали. Эффективность на больших дистанциях падала, но от этого и у нас смогли избавиться только на «Смерч-3» и более поздних моделях. Бедную «465-ю» водолазы замучились заделывать и поднимать за время испытаний. РБУ у нас получилась сразу. В Новодвинске, он назывался Мехкастрой в то время, наладили выпуск корпусов боевых частей, а снаряжали бомбы на арсеналах флотилии. Сами установки сделали на 402-м заводе, но только двенадцать штук, так как Судострой отказался налаживать у себя серийный выпуск изделий. Та же участь постигла и авиаторпеду, копию М-24. Она заработала сразу, но серийно выпускать было негде. Обязали делать ее на Дагдизеле и потеряли почти полгода, прежде чем получили оттуда предсерийные торпеды. Акустическую голову для ЭТ-80 и новые аккумуляторы для нее делали в Киргизии и Казахстане, как и сами торпеды, но поступали они в час по чайной ложке: три-четыре торпеды в месяц. Так что это оружие служило только для самообороны и использовалось против особо важных целей. В связи с этим на первый план вышла авиация флота.

Мк-24 оказалась дешевой и удобной. Она легкая и ее могли брать на борт небольшие самолеты, типа В-25 или А-20. Но вот беда! Для этого требовалось прихватить лодку во время зарядки. Надводный вариант страдал тем, что все время пытался атаковать сам носитель или надводные корабли. Они шумят больше. Поставили запрет на всплытие, мол, ищи на глубине. Дело пошло. Но немцы тоже догадались, что если подвсплыть выше, чем были до того, то торпеда вверх не пойдет. Стали уходить от нее. Пока не ввели акустический канал управления глубиной погружения – ничего не получалось. Попытались использовать ее в качестве оружия самообороны лодок в подводном положении, американцы свои первые торпеды этого типа делали на ее основе, оружие оказалось очень опасным. Если захватывала противника сразу, то особых проблем не возникало, а вот если она потеряла контакт, то целью номер один для нее становилась лодка, которая ее и пустила. Я, правда, участвовал в этом безобразии лишь постольку поскольку, дескать, отвечаю перед Верховным, рукой вожу, так как закончили переоборудование К-3 и двух «малюток», и меня несколько перенацелили на ближайшие задачи. Пунктом № 1 в них стояла Печенга.

«Моя» бригада, при поддержке эсминцев Северного флота, еще два раза сходила в бухту Северная (за строительными материалами в основном), хотя во второй экспедиции было боестолкновение с немцами в том районе, но крайний приход показал, что немцы отказались от строительства на острове, но все, что было – постарались испортить или вывезти. У наших денег развивать строительство просто не было, поэтому ее забросили. Держать там еще одну станцию посчитали излишним.