Второй шанс. Книга 2

– …Обрушился карниз в коридоре, через который я хожу в кабинет. Пострадали двое гвардейцев, закрывших меня собой. Оба получили премии.

– А что или кто убедил вас принять этот закон? Ведь для вас он пока неважен вообще.

Король удивленно потер лоб:

– Не помню. Что странно, но не удивительно. Год назад Совет предложил целый пакет указов, которые мне нужно было изучить, рассмотреть и одобрить или отказать.

– Значит, подсунули в общей пачке. Причем, зная о том, что бумаг будет много и вы досконально изучить, да и прочесть все не успеете.

Вайнор сокрушенно кивнул.

– Вероятно, где-то есть женщина, претендующая на ваш трон? – сделала я логичный вывод.

Пока шел разговор, я вынимала из сумки остатки припасов. Уцелели только сало и хлеб. Кусочек сала был едва с мою ладонь, а краюха оказалась изрядно помятой и несвежей. Подумав, я отыскала сковороду: пожарю гренки с салом, а если Кварт раздобудет яиц, будет хорошая болтунья со шкварками.

– Возможно, на трон претендует ее муж или опекун. Из тех женщин, что были допущены к церемонии, на ум приходит только кузина Илейя. В то время она была совсем крошкой, сидела на руках у матери и громко плакала, когда брали кровь. Сейчас ей двадцать и она обручена.

– Девушки тоже бывают властолюбивы… – Я вспомнила Этиллию и зябко передернула плечами.

– Бывают, – Вайнор опять ответил сухо.

Не могу его винить – гримасы принцессы до сих пор отдаются во мне легкой нервной дрожью.

Король отошел к окну и с легкой улыбкой наблюдал, как я режу сало и хлеб, ставлю на огонь тяжелую чугунную сковороду, проверяю ее готовность каплей воды. Когда первые ломтики копчености зашипели, в дверь вломился груженый провизией Кварт, перебив наш разговор:

– Ини, какой кошмар! – с энтузиазмом заговорил наш лакомка, с хрустом откусывая огурец. – Все рынки работают лишь на рассвете! Как в Хизардии! Пришлось бегать по лавкам, умоляя о пропитании. Еле насобирали кое-чего.

Насчет кое-чего друг, конечно, сильно преувеличил: в корзинах было все, что нужно, и даже немного сверх того. Свежий хлеб, мягкий и ароматный, усыпанный тыквенными семечками. Мясо копченое в двух видах: длинными полосами и причудливыми косицами. Белый сыр, яйца, зелень и сладкие палочки из семян пряного хизардского растения в меду.

Сигизмунд и граф Радолен тоже пришли с корзинами. Их припасы отличались большей продуманностью – крупа, овощи, кувшинчики с маслом, вином и уксусом. Мед, орехи, сдобные сухари и сало. Увидев, что я встала к плите, Сигизмунд облегченно брякнул корзину на лавку и потянул юного графа устраивать спальные места из потников, седел и плащей.

Им начали помогать стражники, вернувшиеся со двора. Кварт, продолжая балагурить, занялся нарезкой мяса и сыра. Разговоры пришлось отложить до лучших времен, но, механически двигая руками, я не забывала обдумывать наши дальнейшие действия.

Выходит, встречу с лордом Ианом откладывать нельзя. Действия принцессы, мои предположения и продолжающиеся нападения неизвестного пока убийцы слишком походили на попытку переворота. Кровавого переворота, ибо других не бывает.

Через двадцать минут на плите все было готово: хрустящие гренки, яичница-болтунья с зеленью, на столе уже лежали мясо и сыр. Мужчины отправились к колодцу – смывать пыль и конский пот, а я поставила на огонь пару больших кастрюль. Все же плескание в ледяной воде не для меня.

Выходя последним, Вайнор обнял меня и, скользнув губами по щеке, прошептал:

– Мое сердце!

От его слов у меня больно заныло в груди, и колючие мурашки разбежались по коже.

Увы. Едва король вышел, я воспользовалась моментом и написала наставникам письмо. Камил отправит голубем, а я утешусь со временем. Или не утешусь.

Обедали мы быстро. У меня пропал аппетит, а мужчины ели с привычной скоростью давно путешествующих людей. Вина выпили совсем немного. Мщерь славилась особенной целебной водой, которую можно было пить без опаски даже летом.

После трапезы один из стражников остался наблюдать за окрестностями с чердака. Остальные воины легли спать, чтобы караулить ночью, а мы все отправились в город.

Мщерь отличалась от тех городов, где я успела побывать. На улицах росло много деревьев, а мостовая украшала лишь центральную дорогу к ратуше и базарной площади. Однако, как и везде в приграничье, мужчины и женщины не расставались с оружием. Длинные ножи на поясах носили даже дети, только-только сменившие детские рубашонки на штаны и юбки.

Мы не торопясь шагали по улицам, рассматривая дома и редкие вывески. Увидев голубиную почту, Камил извинился и отошел. Кварт обнаружил указатель на «веселый переулок». Краснея и заикаясь, он испросил у его величества разрешения удалиться. В переулок наемник свернул с видом блудливого кобеля, дорвавшегося до псарни.

Мы продолжили путь втроем, но не успели сделать и десятка шагов, как сзади раздались крики.

Развернувшись на шум, я увидела Камила, забрызганного кровью. Напарник отбивался от парочки очень неплохих мечников, а с тыла к нему подбирался парнишка с легким синеватым фоном вокруг тела.