Второй взгляд

— Джинни, рада вас видеть, — говорит она, растягивая губы в улыбке, которая не отражается в глазах. — Познакомьтесь, это миссис Пайк.

Взгляд Джинни упирается в мой живот.

— В первый раз? — спрашивает она.

— Да.

— У меня тоже есть ребенок, — сообщает Джинни. Голос ее звучит напряженно. — Мальчик.

— Да, конечно, — подхватывает Абигейл. — Ваша тетушка Луиза много рассказывала мне о Нормане.

— Еще бы, — кивает Джинни. — Он был ее любимчиком. Она всегда брала его с собой, когда ходила в лес собирать растения: можжевельник, черную ель и лапчатку.

Заглянув через плечо Абигейл, читаю, что она пишет в своем блокноте: «Нечесаные волосы, юбка закреплена булавками, чулки спустились ниже колен. Вид неряшливый и рассеянный».

— Сын Джинни сейчас находится в брандонской школе для слабоумных, — поясняет мне Абигейл. — Луиза говорит, вы недавно получили от него письмо, — обращается она к Джинни.

Лицо Джинни проясняется. Пока она ищет письмо, Абигейл придвигается ближе ко мне.

— Мальчик был отправлен в школу по настоянию властей штата, — сообщает она вполголоса. — Когда сюда явилась комиссия, он ел сырое мясо. Можете себе представить — сырое мясо!

Через несколько минут возвращается сияющая от гордости Джинни с письмом в руках.

— Сколько лет сейчас Норману? — спрашивает Абигейл.

— В октябре будет десять.

— Может, вы сами прочтете нам, что он написал?

Джинни впадает в замешательство, но ненадолго. Она начинает читать по слогам, с трудом разбирая детские каракули, то и дело сбиваясь и поправляя себя.

«Мать и сын неграмотны», — записывает Абигейл в своем блокноте.

— Сразу видно, Норман хороший ученик! — говорит она.

Взгляд Джинни светится гордостью. Она не сомневается, что Абигейл — ее друг.

— Мисус Олкотт, вы работаете в этих самых комиссиях… не можете вы сказать им, что Нормана надо вернуть домой?

Внезапно я понимаю, почему эта женщина с такой готовностью впустила в свой дом чужих людей. Ей нужно выудить из Абигейл как можно больше информации. Так же как Абигейл требуются сведения о ней, ничуть не меньше.

— Простите, но мне необходимо выйти на воздух, — говорю я.

Выхожу из лачуги и бреду куда глаза глядят, ботинки мои тонут в мягкой пыли. Мальчишки бросают друг другу тряпичный мяч, их смуглые тонкие руки мелькают на фоне голубого неба. Если я хочу помогать Абигейл, я тоже должна задавать вопросы. Должна выведывать каждую подробность из жизни этих людей.

У входа в палатку сидит старуха с трубкой во рту, руки ее проворно снуют, превращая ивовые прутья в глубокую корзину. Прохожу мимо с застывшей на губах улыбкой. Старая джипси поднимает голову, но не говорит ни слова. На лице ее не двигается ни один мускул, но взгляд полон такой неприязни, что мне хочется пуститься наутек. Вместо этого я подхожу к мужчине, который стоит на берегу озера с удочкой в руках. Он забрасывает и сматывает леску с такой грацией, словно это часть некоего загадочного танца. На мужчине брюки с подтяжками, его длинные черные волосы падают на плечи. Глядя на него, начинаю жалеть, что, следуя за модой, коротко подстриглась.

«Выказывай интерес к их делам» — гласит первое правило Абигейл.

— Привет! — Подхожу к самой воде, но мужчина с удочкой и не думает оборачиваться. — Вижу, вы рыбачите.

«Прекрасное начало разговора, Лия, — хмыкаю про себя. — Судя по всему, твой следующий вопрос: „Вы из племени джипси?“»

Он наконец поворачивается, и я вижу, что это тот самый мужчина, с которым я встретилась на празднике в честь Дня независимости. Глаза его расширяются, словно перед ним бог знает какая диковина. Возможно, так оно и есть. Вероятно, джипси общаются с нами так же редко, как мы с ними.

В смущении смотрю на корзину, стоящую у его ног. Она полна живой рыбы. Множество окуней и несколько остроносых пятнистых рыбин, название которых мне неизвестно.

— Привет! — повторяю я, решив держаться непринужденно. — Меня зовут Сисси Пайк, — представляюсь я и протягиваю руку.

Несколько мгновений он таращится на мою руку, словно не понимая, что это такое. Потом сжимает ее крепко, как утопающий.

— Н’вибдгвигид Молсем, — бормочет он.

Будь здесь Абигейл, она сделала бы в своем блокноте пометку: «Неграмотный». Но у меня нет ни малейшего желания делать подобную запись.

— Меня зовут Серый Волк, — переводит он.

— Вы говорите по-английски?

— Лучше, чем вы на языке алнобак, — качает он головой.

Он по-прежнему сжимает мою ладонь. Осторожно высвобождаю ее, откашливаюсь и продолжаю светскую беседу:

— Вы здесь живете?

— Я живу везде.

— Но у вас наверняка есть дом?

— Палатка. — Он смотрит мне прямо в глаза, как смотрел в «Хрустальном лабиринте». — Больше мне ничего не нужно.

Вопросы, которые я собиралась ему задать, внезапно вылетают у меня из головы.

— Мы с вами уже встречались, — выпаливаю я неожиданно для себя. — Четвертого июля. Вы меня преследовали.

— А сегодня? — спрашивает он. — Сегодня вы меня преследуете?

— Нет, что вы… Я… я понятия не имела, что вы здесь живете… И вообще, я приехала с Абигейл Олкотт.

Внезапно он меняется в лице. Потом поворачивается ко мне спиной и начинает собирать рыболовные снасти.