Вулфхолл, или Волчий зал

– По правде сказать, если бы она понимала, что он про нее говорит, то велела бы кухарке ощипать и зажарить муженька!

– А если она умрет? Он о ней пожалеет?

– Женится, не успеет остыть тело. Найдет кого-нибудь еще уродливее.

Он размышляет: тут возможно пари.

– Эта юная особа, Энн Крезакр. Она ведь наследница, сирота.

– Кажется, с ней связан какой-то скандал.

– После смерти отца соседи похитили ее, чтобы выдать замуж за сына. Юнец изнасиловал девочку. Ей было тринадцать. В Йоркшире. Милорд кардинал был в ярости, когда узнал. Желая защитить Энн, он отдал ее под опеку Мору.

– Здесь ей ничто не угрожает.

Кроме унижений.

– С тех пор как сын Мора на ней женился, он живет за счет ее поместий. Земля приносит ей сотню в год. Энн может позволить себе нитку жемчуга – и не одну.

– Вам не кажется, что Мор недоволен сыном? Юноша совершенно непригоден к делам. Впрочем, говорят, ваш отпрыск тоже не блещет талантами. Скоро и вам придется подыскивать подходящую наследницу.

Он не отвечает. Все так. Джон Мор, Грегори Кромвель. Что сделали мы для сыновей? Вырастили праздных джентльменов, но кто упрекнет нас в том, что мы хотели для них легкой жизни, которой не знали сами? Мор, конечно, великий труженик – в этом ему не откажешь. Вечно читает, пишет, говорит о том, что считает важным для христианского сообщества.

– Впрочем, вы еще можете завести сыновей, – говорит Стивен. – Неужели вы не задумывались о новом браке, как советует Алиса? Она весьма высокого мнения о ваших достоинствах.

Ему становится страшно. Как в случае с Марком: люди воображают то, чего не могут знать наверняка. Он уверен, про них с Джоанной никто не догадывается.

– А вы сами не подумывали о женитьбе?

От воды тянет сыростью.

– Я священник.

– Бросьте, Стивен. У вас должны быть женщины, разве нет?

Молчание так оглушительно и тянется так долго, что становится слышно, как весла опускаются в Темзу и с плеском поднимаются вверх. Слышно даже журчание струй. С южного берега доносится собачий лай.

– У вас в Патни все такие назойливые? – спрашивает королевский секретарь.

Молчание тянется до Вестминстера. Впрочем, могло быть и хуже. Высаживаясь на берег, он замечает, что ж, по крайней мере, мы избежали соблазна выбросить друг друга за борт.

– Я подожду, когда вода станет похолоднее, – говорит Гардинер. – И позабочусь привязать груз. Не ровен час всплывете. Кстати, чего ради я потащил вас в Вестминстер?

– Мне нужно к леди Анне.

Гардинер взбешен:

– Вы ничего не сказали.

– Я что, обязан сообщать вам о своих планах?

Очевидно, что Гардинер не отказался бы узнать о них побольше. Ходят слухи, король недоволен советом.

– Кардинал в одиночку справлялся с тем, с чем вы не справляетесь все вместе! – кричит на советников Генрих.

Если милорд кардинал вернется – кто знает, какая прихоть придет в голову королю? – вам не жить. Норфолк, Гардинер, Мор. Вулси милостив, но всему есть предел.

Сегодня дежурит Мэри Шелтон; фрейлина поднимает глаза и жеманно улыбается. Анна хороша в шлафроке черного шелка, волосы распущены, изящные босые ножки обуты в домашние туфли тончайшей кожи. Она падает в кресло, словно прошедший день забрал все силы, но взгляд по-прежнему остер и враждебен.

– Где вы были?

– В Утопии.

– Вот как! – Анна оживляется. – И как там?

– Весь ужин на коленях у леди Алисы сидела маленькая обезьянка.

– Ненавижу их.

– Я знаю.

Он ходит по комнате. Обычно Анна держится с ним ровно, но иной раз ей приходит охота взбрыкнуть, изобразить будущую королеву, и тогда она ставит его на место. Сейчас Анна рассматривает мыски своих домашних туфель.

– Говорят, Томас Мор состоит в связи с собственной дочерью.

– Возможно.

Анна хихикает:

– Она хороша собой?

– Нет, но весьма образованна.

– Обо мне говорили?

– Они никогда вас не упоминают.

Много б я дал, чтобы услышать Алисин приговор, думает он.

– О чем же тогда говорили?

– О женских глупостях и пороках.

– Вы так дурно думаете о женщинах? Впрочем, вы правы. Большинство женщин глупы. И порочны. Мне ли не знать – я так долго среди них живу.

– Норфолк и милорд ваш отец с утра до ночи принимают послов. Французский, венецианский, императорский – и это лишь за два дня!

Готовят ловушку для моего кардинала.

– Значит, у вас все-таки есть средства для сбора точных сведений. А говорят, вы потратили на кардинала целую тысячу фунтов.

– Я надеюсь их вернуть. Так или иначе.

– Те, кто получает доходы с кардинальских земель, должны быть вам благодарны.

А разве ваш братец Джордж, лорд Рочфорд, или отец, Томас, граф Уилтширский, не стали богаче в результате падения кардинала? Посмотрите, как одевается Джордж, сколько спускает на лошадей и шлюх. Вот только вряд ли я когда-нибудь дождусь благодарности от Болейнов.

– Я беру свой процент.

Анна смеется:

– И дела у вас идут неплохо.

– Есть разные способы вести дела… Иногда люди просто делятся со мной тем, что знают.

Это предложение. Анна опускает глаза. Она почти согласна войти в число этих людей, но, возможно, не сегодня.