Читаем Введение в технику перевода: учебное пособие полностью

Соотношение системы и нормы языка при переводе

В лингвистической литературе система языка определяется как внутренне организованная совокупность единиц языка и его элементов, связанных устойчивыми инвариантными отношениями, а норма – это принятое речевое употребление языковых средств, совокупность правил, упорядочивающих и регламентирующих употребление языковых средств в речи.

Принято различать два типа норм: нормы, определяемые системой языка, и нормы, определяемые его структурой. Первый тип норм – это нормы строго обязательные, не знающие исключений. Нарушение этих норм означает употребление невозможных и несуществующих в данном языке, в системе языка моделей, например: Mr Turner NOT lived here IN last year.

Второй тип норм – это нормы обязательные, но отступление от них иногда не столь очевидно. Нарушение их означает употребление моделей, которые отсутствуют в структуре языка для данного языкового явления, но теоретически могли бы существовать в его системе. Другими словами, ненормативность здесь объясняется не отсутствием моделей, а неупотребительностью этих моделей в литературном языке. Например, модель ripe – ripen порождает неправильное словообразование right – righten, а надо – rectify или set right; также per annum, per person порождает per day, per month, per year, а надо a day, a month, a year.

Нарушение при переводе понятий системы и нормы приводит к искажениям, поэтому рассмотрим, в чем различие между понятиями «система» и «норма».

Например, приведенная выше фраза иностранца «Я иметь один (одна) собака» неправильна потому, что так по-русски сказать нельзя, ибо нарушено согласование главных членов предложения. Фраза «Я имею одну собаку» неправильна не потому, что так сказать нельзя – так сказать можно, но так не говорят. Здесь употребляется конструкция «у меня есть», а число «один» в ошибочной фразе появилось, видимо, под влиянием артикля. Поэтому правильной будет фраза «У меня есть собака» или «У меня собака». В первом случае («так сказать нельзя») нарушена языковая система, а во втором («так не говорят») – языковая норма.

Экспликация фоновых знаний

Экспликацию фоновых знаний, не известных представителям другой культуры, можно проиллюстрировать переводом следующей фразы. Например, при переводе на английский язык фразы «22 июня он сразу ушел на фронт» надо учитывать, что англичанин или американец не знает, не обязан знать, что такое «22 июня» для русского читателя. Поэтому для сохранения полного смысла высказывания его перевод может быть таким: On the 22nd of June, when the Nazis attacked his homeland, he joined the (fighting) army. Другого средства кроме экспликации (расширения, декомпрессии) нет, ибо сноска, рассказ, комментарий обычно мало уместны в художественном переводе.

Термины и их перевод

Наиболее характерной чертой специальных материалов на лексическом уровне является насыщенность их специальной научной и технической терминологией. Как известно, наличие в языке терминологии вызывается стремлением к максимальной точности передачи информации, т. е. такой точности, которая исключала бы возможность произвольного и субъективного ее толкования.

В лингвистической литературе существует довольно много определений термина, сущность большинства из которых можно свести к тому, что термин – это слово или словосочетание, принятое для точного выражения специального понятия или обозначения специального предмета в той или иной области знаний. Термины отличаются от слов обиходной речи четкой семантической очерченностью границ и специфичностью выражаемых понятий. Таким образом, термин не только закрепляет понятие названием, но и уточняет его, отделяя от смежной области знаний. Отсюда вытекают основные требования, предъявляемые к термину, – однозначность и краткость.

Однако на практике эти свойства термина не всегда подтверждаются. Так, например, в американских специальных текстах до 10 % терминов не обладают даже относительной однозначностью, т. е. однозначностью в отдельной предметной области.

Тщательный анализ англо-американской научно-технической (специальной) терминологии показывает ее крайнюю неоднородность. Наряду с однозначными терминами, имеющими точные и четкие семантические границы, имеются и многозначные термины. Например, термин security означает «охранение», «обеспечение», «боевое обеспечение», «обеспеченность», «безопасность», «засекреченность», «контрразведка»; термин armor – «броня», «бронетанковые войска», «танки»; термины unit и command имеют до десяти и более значений. Поэтому многозначность даже однокомпонентных терминов затрудняет их правильное понимание и перевод, адекватность которого полностью зависит от контекста и ситуации.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука