Читаем Введение в технику перевода: учебное пособие полностью

В этой связи следует отметить, что в настоящее время, как мы знаем, естественный язык рассматривается как какая-то знаковая система, в которой языковой знак представляет собой знак особой природы. Он отличается от других знаков тем, что производится человеком и служит средством общения людей между собой, являясь такой языковой смысловой или смыслоразличительной единицей, которая производится в целях речеязыковой коммуникации. Совокупность языковых смысловых (смыслоразличительных) единиц, находящихся в определенных отношениях друг к другу, составляет систему. Язык – это упорядоченная совокупность или система языковых смысловых или смыслоразличительных единиц – суть языковых знаков.

Осуществляя коммуникативную деятельность в двуязычной ситуации, переводчик одновременно кодирует и декодирует обрабатываемую им информацию в кодах двух разных знаковых систем. Поэтому процесс перевода можно считать сложным видом психолингвистической деятельности в условиях двуязычной ситуации.

Здесь следует добавить, что с точки зрения семиотики, изучающей язык в ряду других знаковых (искусственных) систем в качестве главной, наиболее сложной и классической системы (причем системы естественной в противоположность всем другим знаковым системам, системам искусственным), собственно перевод – это истолкование словесных (вербальных) знаков одного языка словесными (вербальными) знаками другого языка (другой знаковой системы), а перевод естественного языка на искусственную семиотическую систему рассматривается как интерсемиотический перевод (или трансмутация). Здесь естественный язык является основой для образования искусственных семиотических систем.

В семиотике при рассмотрении отношения языкового знака к чему-либо, лежащему вне его, принято выделять три типа значений, присущих языковому знаку и функционирующих в разных ракурсах в процессе перевода.

1) Референциальное (или денотативное, предметно-логическое, понятийное) значение, выражающее отношение между знаком и его референтом. Этот тип значения в наибольшей степени сохраняется при переводе, так как в системе референциальных значений языковых единиц запечатлен весь практический опыт социума, говорящего на данном языке, а реальная действительность, окружающая разные языковые коллективы, в большей степени совпадает, нежели расходится и референциальные значения, выражаемые в разных языках, совпадают в гораздо большей степени, чем расходятся.

2) Прагматическое

(или коннотативное, эмотивное) значение, выражающее отношение между знаком и человеком или языковым коллективом, пользующимися им. Этот тип значения поддается передаче при переводе в меньшей степени, потому что, хотя сами описываемые предметы, понятия и ситуации для носителей разных языков в подавляющем большинстве одинаковы, отношение разных человеческих коллективов к данным предметам, понятиям и ситуациям может быть различным, а значит, будут различаться и прагматические значения соответствующих знаков в разных языках.

3) Внутрилингвистическое (или лингвистическое, внутриязыковое) значение, выражающее отношение между знаком и другими знаками той же самой знаковой системы языка. Этот тип значения при переводе не передается, ибо при переводе происходит замена одного знака на другой, а каждый язык представляет собой своеобразную систему, элементы которой находятся друг с другом в отношениях, специфичных только для данной языковой системы. Поэтому при переводе внутрилингвистические значения, присущие единицам ИЯ, как правило, исчезают и заменяются внутрилингвистическими значениями, свойственными единицами ПЯ.

Внутриязыковой перевод и коммуникативность

Мы рассматривали выше процесс перевода как акт речеязыкового общения, протекающий в двуязычной ситуации, т. е. как межъязыковой перевод. Однако в процессе повседневного общения в различных ситуациях и сферах коммуникации передача информации осуществляется в одноязычной ситуации, т. е. на одном и том же языке. Во всех видах одноязычной ситуации все время, постоянно осуществляется внутриязыковой перевод.

ВНУТРИЯЗЫКОВОЙ перевод заключается в понимании одних участников общения другими, интерпретирующими знаки одного и того же языка.

Взаимная «интерпретированность» одноязыковых знаков, т. е. обязательное интерпретирование одних словесных знаков другими односистемными словесными знаками, лежит в основе любой одноязычной коммуникации, одной и той же языковой системы. Участники общения выступают как бы в роли своеобразных «сурдопереводчиков», так как при диалогическом общении (и монологическом, и полилогическом) происходит общее уточнение и выяснение сказанного. Происходит не просто обмен мнениями, а замена одной мысли через другую, то более простую, то более сложную, т. е. происходит своего рода перевод, перевод-пересказ в кодах одной и той же знаковой системы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука