Введение в Ветхий Завет. Книга Бытия

Это была замкнутая на себе, существующая ради себя самой материалистическая цивилизация; никакой другой цели, кроме самовоспроизведения и саморазвития, она не имела. «...Сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли». В оригинале же сказано так: «...чтобы нам не рассеяться по лицу всей земли», т. е. чтобы нам держаться вместе, чтобы у нас было какое-то общее идеологическое основание. Для того чтобы заняться этим строительством, люди, по замыслу Нимрода, должны были прежде утратить веру в Бога, ибо именно Бог указует человеку его истинное призвание; строители же башни решили все свои духовные и физические силы посвятить ее возведению. Они должны были также полностью утратить веру в бессмертие души. Что ждало их, по их собственному мнению, если они «рассеются по лицу земли»? Небытие, ничто. Одержимые страхом, опасаясь тьмы, бездны, небытия, люди соединились, чтобы построить огромную башню – «сделать себе имя», завоевать славу в грядущих поколениях. Таким образом, великое имя Божье, которое одно должно быть прославляемо превыше всего, бесславилось строителями. Прославляя Нимрода, они полагали, что этим «делают имя» и себе.

По преданию, настало время, когда для поднятия корзины с кирпичом на вершину башни должен был пройти целый год. Поэтому, если по неосторожности строителя кирпич падал и разбивался, строителя карали смертью – и все плакали, что труды потрачены зря. Если же с вершины башни срывался человек и разбивался, то никто этого даже не замечал. Вавилонская башня – прообраз современного технократизма с его отношением к человеку; она – символ антигуманной, бессмысленной, самодовлеющей, мертвой механистичности.

Башня была задумана «высотою до небес». В оригинале буквально сказано: «...а голова ее в небесах...» Это значит, что «на небесах» люди старались поместить творение собственных рук, свое изобретение, свою идею, которая была для них превыше всего. Вместо Бога они стремились «вознести на небеса» нечто, созданное ими самими (вспомним недавние космические полеты, на которые столь безапелляционно ссылались атеисты в полемике с верующими).

И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. (Быт. 11, 5)

Здесь мы видим явный антропоморфизм. В Библии немало антропоморфизмов – Бог представляется как бы подобным человеку. Он «сошел посмотреть» – как будто бы для того, чтобы узнать о происходящем на земле, Он должен был обязательно «сойти». Но за каждым антропоморфизмом, за каждым уподоблением Бога человеку стоит глубокая духовная тайна. В данном случае «сошел» означает «вник», «вмешался» в дела человеческие, явно проявил Свою власть.

И сказал Господь: вот один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать;

Сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. (Быт. 11, 6–7)

Мы являемся свидетелями неоднократных повторений подобного «смешения языков», «падения Вавилона» в истории. Собиралось множество народов, которые «строили башню высотою до небес»: тираническую государственность и всеподавляющую идеологию, претендующую на объяснение всего в мире. И вдруг оказывалось, что «один не понимает речи другого»: начинались национальные столкновения, недоразумения, взаимные обвинения, взаимные убийства – люди утрачивали общий язык. И башня оказывалась недостроенной и заброшенной...

В оригинале сказано даже так: «...чтобы они не слышали друг друга». Строители незавершенной башни остались потерянными, замкнутыми в себе, одинокими, но не желающими даже слушать и слышать один другого.

И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город.

Посему дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле. (Быт. 11, 8–9)