Выбор Евы

Они спустились ещё на несколько палуб, а после долго шли по извилистому коридору. По обеим сторонам вновь были каюты. Но в них Ди не видел того обжитого состояния, как на верхних палубах, а наоборот, они походили на какую-то большую мастерскую. Металлические детали, непонятные механизмы, странные приспособления. Не подходило это место для комфортного жилья, но здесь могли создавать оружие, охранявшее корабль. Как, впрочем, и что-нибудь посерьёзнее.

В конце коридора виднелась открытая дверь, откуда лился жёлтый свет.

— Это тот, который ночью по всему кораблю включается? — догадался Ди.

Эва кивнула. Она самым внимательным образом наблюдала за разведчиком. Долго думала, решалась, но всё равно не до конца уверилась, что сделала правильный выбор.

— В этом… корабле скрыта та же энергия, от которой зависим мы, — нерешительно начала дочь оружейника. — Потому здесь люди и смогли выжить. Здесь тепло и безопасно.

— Хм… Я заметил, — вставил Ди.

— Они очень долго здесь жили. Питались продуктами с этого корабля, а также всем, что получалось раздобыть в городе. Но еды стало не хватать и им пришлось уходить всё дальше и дальше от корабля. Многие погибали от лап зверей.

Молодые люди почти подошли к комнате, освещённой жёлтым светом.

— И откуда ты всё это знаешь? — С нескрываемым скепсисом в голосе поинтересовался Ди.

Эва пропустила молодого разведчика вперёд. Когда он перешагивал порог, произнесла:

— От неё.

* * *

На кровати в крохотной каюте лежал труп. Вначале Ди подумал, что человеческий, после понял, что звериный и лишь потом догадался, что труп принадлежит изгнаннику.

Точнее изгнаннице — Давине.

Женщина преклонного возраста в странной одежде, которую Ди видел на верхних палубах. Поджарая и стройная, можно даже сказать, что красивая, если б лицо и тело, не поросли мелкой серебристой шерстью. Ногти заметно удлинились и сильно погрубели, превратились в когти. Рот застыл в беззвучном крике, виднелись отросшие зубы. Голубые глаза неотрывно смотрели в потолок каюты.

— Она жива? — единственное, что Ди смог выдавить.

— Нет, — разведчик отчётливо услышал скорбь в голосе. — Прошлой ночью умерла. Я не успела.

— Ты с ней общалась?! — Ди посмотрел на подругу такими глазами, что Эва догадалась о недосказанном.

— Да. И она не нападала. Да и почему должна была нападать? Она была человеком и моей бабушкой.

— Но говорят же… — Ди переводил взгляд с подруги детства на изгнанницу. В голове всё перемешалось. В короткий миг разрушились десятки представлений об окружающем мире. Всё, чему учили с детства судьи, оказалось неправдой. Мозг защищался. Старался не принимать новую информацию, подвергать её жёсткой критике, а в итоге вешать ярлык «брехня». Но Ди постарался противостоять защитной реакции организма. Видел доказательства слов Эвы. Видел и старался их принять.

— Много чего говорят, — вновь догадалась подруга. — Кто же будет говорить об изгнанниках что-то хорошее?

Эва вошла в каюту. У кровати опустилась на колени. Погладила бабушку по ладони. На глаза навернулись слёзы.

— Я любила её, — прошептала она, силясь не зареветь в голос.

Ди глядел на труп и убеждал себя в правдивости слов Эвы. Лишь один нюанс выбивался из стройного рассказа дочери оружейника.

— А откуда твоя бабушка узнала всё тобою рассказанное?

— От Вожака, — Эва посмотрела на него долгим взглядом. В глазах застыли слёзы. — Мы живы лишь благодаря ему.

— И сколько у тебя ещё секретов? — выдавил Ди.

— Один, — грустно улыбнулась подруга. — Но он перекрывает все остальные.

* * *

— Мне кажется… — начал Дон, глава литейщиков.

— Заткнись! — перебил Илнос, глава семьи бойцов.

— Так! — постучал ладонью по столу Дидли. — Мы собрались не для того, чтоб друг с другом ругаться! У нас есть задачи и поважнее!

— Как это не для того, чтоб ругаться?! — деланно удивился Илнос. — А мне казалось, что мы тут только и делаем, что друг с другом ругаемся! За малым глотки не перегрызаем!

— Говори за себя, — если Волт, глава семьи столяров, вставлял слово, то к нему прислушивались. — Нормальные люди здесь обсуждают планы, как сделать жизнь лучше. А такие, как ты, думают, как бы пустить кулаки в ход.

— Что-то я не заметил, чтоб жизнь стала лучше, — с ехидцей произнёс Илнос. — Наоборот. Она ухудшается.

— Это и понятно! — хмыкнул Гтирер. — После-то того, как зверьми начал командовать Вожак. С чего бы ей быть лучше?!

Новый глава семьи разведчиков чувствовал себя неуютно. Мало того, что он был самый младший в Совете, так к нему ещё и относились пренебрежительно. С самого начала, когда Дидли сказал о целях сбора, Гтирер попытался возмутиться, что у них есть вопросы более насущные, нежели наказание наблюдающего, заснувшего на частоколе. Нового главу разведчиков грубыми выражениями заткнули. Некоторое время Гтирер сидел молча. Не привык он к хамству. Обидчики всегда наказывались. А тут…

— Вожак это вообще проблема из проблем, которую всё никак не получается решить, — аккуратно произнёс глава бойцов. Прищурившись, поглядел на нового члена Совета, неожиданного и нежданного союзника.