Выбор Евы

«Как?! — продолжал удивляться Гиг. — То всю жизнь калека, а тут за ночь излечилась?!»

В том, что лестницу спустила Индра, он не сомневался. Не могли бойцы быть настолько беспечны, чтоб оставить лестницу без присмотра. Кто угодно мог беспрепятственно подняться в поселение, начиная от зверей и заканчивая животными. Однажды изгнанник в самом начале Периода Бурь, поднялся по забытой лестнице. Ворвался в дом, где когда-то жил и быстро всех убил. Неподготовленные люди не смогли оказать ему должного сопротивления. А потом весь Период Бурь прожил припеваючи, валяясь на кровати с полным брюхом еды. Даже снег в котёл отопления подкидывал. Изгнанник до того расслабился, что нашли его лишь на второй день после окончания Период Бурь. Когда судья заглянул поинтересоваться, почему из дома никто не выходит.

Спустившись по лестнице, Гиг присел в тщетной попытке разглядеть следы.

— Ну и куда ты пошла?! — покрутил головой.

«Умом и логикой она не блещет, — размышлял столяр. — Значит надо рассчитывать на самые примитивные действия. Выходит, что она пошла просто прямо».

Гиг направился вперёд.

«Неужели она спряталась в одном из небоскрёбов?! — недоумевал он. — Не настолько же она тупа?!»

Хотя здесь он сильно сомневался. Конечно, ни один человек в трезвом уме, по доброй воле и без особой нужды не войдёт в городские здания, но в том-то и проблема, что у Индры в голове могло что-нибудь заклинить или привидеться.

Перед носом из снежного бурана выросло гигантское строение.

«Если она спряталась возле выхода, то это не беда, — размышлял Гиг. — Если на чуть-чуть войти внутрь, то ничего не будет. Хуже если её угораздило пойти вглубь».

О таком бесперспективном варианте столяр старался даже не думать. Прислонился лицом к заиндевевшему стеклу. Ничего кроме нечёткого очертания обстановки не различил. Внутри господствовали мрак и опасность. Гиг, как и любой житель поселения, с детства наслушался страшилок о людях, которые много времени провели в зданиях. Как они потом лишались разума. Но также не единожды слышал о людях, которые на спор или по каким-то другим причинам ненадолго входили. И с ними ничего не происходило. Где та тонкая грань, когда человек прекращал быть человеком, никто не знал. Было весело и рискованно забегать в здания. Молодые люди, таким образом, друг перед другом хвастались проявленной отвагой. Кто дольше простоит, кто глубже забежит, кто ценнее предмет вынесет. Глупая и бессмысленная трата сил, времени, здоровья.

Гиг подошёл к стеклянной двери. Легонько толкнул. Мерзкий запах ударил в ноздри. Столяр шагнул внутрь. Дверь за спиной с тихим щелчком захлопнулась. В здании пахло пылью и чем-то мерзким, будь Гиг наеден, непременно опорожнил бы желудок.

Сквозь заиндевевшие окна пробивался свет. Но его хватало только на то, чтоб осветить предметы возле окон. Темнота чёрной тучей выползала из недр здания.

— Индра, — крикнул Гиг и эхо разнесло голос по закоулкам небоскрёба. — Выходи! Я знаю, что ты здесь. — Чуть-чуть подождал. — Обещаю, больно не будет! Я всё сделаю по-быстрому! Индра! — вспылил столяр. — Сама знаешь, что войду, и тогда тебе будет плохо! Поверь, умереть от болезни, которую вызывают эти здания, гораздо хуже того, что я предлагаю!

В ответ тишина. Но Гиг был уверен, что сестра спряталась именно в этом небоскрёбе. Ведь тот стоял прямо напротив скинутой лестницы, а на большее, как ему казалось, Индре ума не хватило бы.

— Индра! — крикнул столяр. — Последний раз прошу!

Тишина.

— Сама напросилась… — прошипел Гиг и сам удивился лютой ненависти, поднявшейся из глубин души.

«Когда я успел её так возненавидеть?! — опешил столяр. — И главное, за что?!»

Сделал несколько шагов по просторному холлу.

«Хотя, за что — понятно. От неё зависит моя жизнь. И не только моя».

— Индра! — двигался медленно, маленькими шажками. — Индра, выходи, по-хорошему!

Тьма вокруг сгущалась. Гиг стиснул покрепче вспотевшими ладонями ружьё. Будто оно могло помочь от заразы, поселившейся внутри.

— Индра! — почти прошептал он.

Если сказать, что столяру не хотелось идти вглубь здания — не сказать ничего. Ноги с трудом отрывались от пола для очередного шага.

— Индра! — голос сорвался на хныканье. — Ну, выходи! Индра!

Гиг наступил во что-то липкое. Нагнулся посмотреть. На полу было разлито вязкое бело-розовое вещество. В детстве Гиг слышал историю, что как-то судьи решили заманить зверей в ловушку. Для этих целей долго изобретали какую-то жидкость, мол, звери в неё наступят и прилипнут. Предполагалось, что этой жидкостью будут обмазываться стены, чтоб звери не могли их проломить. Испытание решили провести на изгнаннике, который в ту пору жил в этом небоскрёбе. Намазали пол, а через сутки обнаружилось, что на морозе состав до конца не затвердевает. Его липкости оказалось недостаточно даже для того, чтоб удержать изгнанника, не говоря о звере. Судья, затеявший всё, взялся за улучшение, но напали звери. И он оказался тем самым членом семьи судей, кого по ужасному стечению обстоятельств, убили. А после его смерти разработка клея сошла на «нет».