Выбрать волю

Пусть в её голове образ отца и упал с немыслимой высоты пьедестала, чернить его она никому не позволит!

– Он сделал из тебя удобную ему дочь, – невозмутимо встала княгиня, не впечатлившись её вспышкой. – Выпестовал в тебе послушание и угодливость, задавил жизнь и бунтарский характер. Очнись, Эсна. Ты только недавно вновь научилась дышать.

Она прижала дрожащие ладони к вискам и зажмурилась.

– Уйдите! – потребовала она срывающимся ломким голосом. – Уйдите, я не желаю вас слышать!

Глаза она открыла только после того, как хлопнула дверь, знаменуя уход княгини.

С тяжёлым вздохом Эсна села прямо на пол и обхватила себя руками. Судорожно раскачиваясь, она повторяла себе под нос:

– Неправда. Неправда.

Но что-то внутри неё говорило: правда, и ещё какая.

…они так и приходили к ней, все. Княгиня, Анхелла, звёздная бабушка, остальные дамы. Несколько раз заглядывал Дерек, виновато топтался у дверей и уходил. Каждый вечер приходил Грэхард, впервые в жизни чувствующий себя настолько беспомощным.

На третью неделю он стал приводить врачей, священников, жриц, знахарок – каждый день новых. Первый врач предложил пустить больной кровь, на что владыка чуть не задушил его в ярости: Эсна была такой бледной и худенькой, что пустить ей кровь казалось равносильно – убить. Другой врач предлагал солнечные ванны и свежий морской воздух; но уговорить Эсну выйти из её покоев не смог никто, а тащить её силой, когда она в таком состоянии, владыка поостерёгся.

Священник с умным видом заверил, что на госпоже порча. Для её снятия он притащил кучу благовоний и разжёг их во всех углах; бедная Эсна тут же закашлялась, а Грэхард так бушевал, что вырвал незадачливому служителю полбороды и вытолкал взашей вместе с благовониями.

Жрица Богини никакой порчи не нашла, но сказала, что больную нужно поддержать молитвой. Собрав целый конклав сестёр по служению, она организовала хоровое пение прямо в покоях Эсны. Здесь уж та удивила всех новой эмоцией: забила поющих бедолажек подушками. Грэхард понятливо вытолкал тех, до кого не дошло сразу.

Знахарка оказалась самой толковой из всех. Оставила рецепт укрепляющего отвара из трав и свалила поскорей. Отвар, правда, не помог. Но, во всяком случае, никто не бушевал.

Ситуация в Цитадели стала крайне нервной. Владыка срывался по любому пустяку, и никто не смел лишний раз показаться ему на глаза. Даже Дерек предпочитал держаться от него подальше, выискивая себе задания в самых отдалённых уголках крепости.

В один из дней он решительно разбирал хлам на чердаке Южной башни второго контура. Хлам этот копился там десятилетиями и вряд ли представлял хоть какой-то интерес. Разодранные ремешки, погнутые мечи, стрелы без наконечника, разбитые кружки и тарелки, сгнившие покрывала и многое другое могло продолжать лежать здесь тем же самым образом. На самом деле, Дерек даже не выкидывал ничего, так, сортировал немного.

– Господи, опять ты! – разозлился он, в четвёртый раз натыкаясь на одну и ту же кожаную накладку – впрочем, это ему казалось, что это одна и та же, на деле это была четвёртая такая, – и раздражённо отбрасывая её через плечо куда-то к выходу.

– Неожиданно, – раздался за его спиной хмурый голос Грэхарда, которому этой накладкой прилетело.

– Твоё ты повелительство! – со скрипом разогнулся Дерек, пронзая правителя далеко не дружелюбным взглядом. – Ты-то чего сюда залез?

Рыкнув что-то невразумительное, Грэхард поискал глазами какое-нибудь сидение и пошёл было к нему, но Дерек предостерёг:

– Там ножки нет, свалишься.

Вздохнув, Грэхард сложил руки на груди и остался стоять, с тоской разглядывая какой-то пыльный и поеденный мышами гобелен, наполовину прибитый к стене, наполовину спадающий складками на пол.

Дерек отряхнул руки.

Подумал, нагнулся и отряхнул колени.

Со стоном выпрямился и выразительно вздохнул.

– Она почти ничего не ест, – с глубокой тоской в голосе возвестил владыка, который в последнее время уделял отчётам о меню жены больше внимания, чем отчётам казначейства.

В бессилии опустив руки, Дерек вяло утешил:

– Ей требуется время.

Но голос его звучал слишком неуверенно и ломко, чтобы кого-то утешить.

– Князь не виноват, – вдруг решительно сказал Грэхард, пронзая Дерека мрачным взглядом. – Нужно найти доказательства и предоставить ей.

Тот развёл руками, соглашаясь с тем, что идея здравая и рабочая.

Два дня они на пару придумывали и составляли доказательства, подделывали документы и подговаривали свидетелей. Оба чувствовали себя весьма оживлённо: им казалось, что они наконец делают что-то стоящее, что поможет им вернуть их солнечную и живую Эсну.

На третий Дерек ворвался в её комнаты с громким и радостным криком:

– Эсна, Эсна! Смотри, что мы нашли! – размахивая для наглядности внушительной бумагой.

Отвлёкшаяся от своих терзаний Эсна бумагу взяла. Искусно состаренный лист содержал в себе приказ о той самой рекогносцировке, подписанный генералом Свэрнестом – ещё одним погибшим в той битве военачальником.