Выбрать волю

– Он почему-то затесался в мои походные бумаги, – обстоятельно объяснил подоспевший Грэхард, нёсший в руках огромный кожаный баул, реально наполненный самой огромной кучей разносортных бумаг. – Ума не приложу, зачем его туда запихнули!

Эсна удивлённо взглянула на баул, который с громким стуком был устроен возле её постели.

Затем перевела взгляд с лица одного заговорщика на другого. Оба они выглядели возбуждённо и радостно.

Эсна не была особо проницательной, но и эти двое оказались дрянными актёрами.

– Уйдите, пожалуйста, – слабо попросила она, откладывая принесённый ей документ.

Заговорщики удивлённо переглянулись.

– Но как же… – попытался воспротивиться Дерек. – У нас ещё и свидетель есть, вон, за дверью ждёт!

Наличие невесть откуда всплывшего свидетеля окончательно убедило Эсну, что ей лгут.

– Просто уйдите, – слабо попросила она, откидываясь на подушки.

Показав глазами на баул, Грэхард без слов велел Дереку подобрать реквизит и свалить.

Тот понятливо кивнул, с трудом ухватил тяжёлый короб и скрылся.

Грэхард остался.

Присев на кровать жены, он взял её за руку. Та вяло попыталась высвободить свою ладонь, но сил не хватило.

– Эсни… – проникновенно начал Грэхард.

– Прекрати, – сухо оборвала она его и больным ломким голосом спросила: – Зачем вы мне лжёте? Зачем вы мне всё время лжёте?

Лгали ей, по правде сказать, так редко, что обобщать это конструкцией «всё время» было более чем неуместно; но Эсне в тот момент казалось, что все только так и делают – отец, Дерек, и даже сам Грэхард.

– Эсна, твой отец действительно тут не причём, – мягко, но уверенно всё же вернулся к своей мысли он. – Поверь мне. Я там был. Я знаю.

Она обиженно отвела глаза и капризно спросила:

– Но кто тогда, Грэхард? Всё сходится, что это он. Нет других вариантов. Больше некому было убивать Дэрни.

Скривившись, владыка помолчал. Потом неохотно признался:

– Это я приказал убить его.

Эсна нахмурилась, не понимая, зачем он говорит ей такую очевидную ложь.

– Ты? – она всё-таки вырвала свою руку и приподнялась на локтях, чтобы вернее заглянуть ему в лицо. – Но зачем это тебе?

В какой-то момент ей подумалось, что такая вероятность, и впрямь, существует. Он явно был раздражён её расследованием, и вполне мог прикрыть его в такой… странной и категоричной манере.

Однако лицо Грэхарда, словно высеченное из камня, было слишком мрачным.

– Я приказал убить его, – медленно, словно не желая говорить то, что говорит, ответил он, – потому что он и в самом деле слышал, кто отдал тот приказ.

В ужасе предчувствуя, что он скажет сейчас что-то кошмарное, что-то, что опять перевернёт ей всю жизнь, она нахмурилась и одними губами переспросила:

– И кто же?

Он молчал с минуту, глядя на неё странно, пронзительно и тяжело одновременно, и она в этом взгляде прочитала ответ раньше, чем он произнёс:

– Я.

Она всё никак не могла разорвать зрительный контакт.

Из её головы вынесло все мысли до единой, осталось только чистое, глубокое недоумение.

– Но… зачем?

Она даже не была уверена, о чём именно спрашивает: зачем отдал такой приказ – или зачем скрывал – или зачем признался?

Грэхард наклонил голову. Его глаза стали совсем тёмными.

– Я не мог выносить мысли, что ты принадлежишь ему, – наконец, глухо сказал он.

Эсна удивлённо моргнула.

– Но… это было четыре года назад… – слабо воспротивилась она той правде, что услышала от него.

– Я люблю тебя уже семь лет, – мрачно возвестил он, вставая и складывая руки на груди.

Его громоздкая фигура смотрелась теперь особенно массивно на контрасте с исхудавшей за время болезни тоненькой Эсной.

Прижав обёрнутые покрывалом колени к груди, она обхватила их руками и спрятала взгляд.

Он молча смотрел на неё сверху вниз и ничего не говорил. Не пытался ни объясниться, ни оправдаться.

– Уйди, пожалуйста, – наконец, тихо-тихо попросила она.

Он наклонил голову, прикрыл глаза, несколько секунд проколебался – но всё же выполнил её просьбу.

Часть четвёртая

Глава первая

Грэхард чувствовал большой разлад с самим собой. Он не планировал признаваться Эсне ни в своём поступке, ни в длительности своего чувства к ней. В который раз, когда дело касалось её, он пошёл на поводу у эмоций и поступил не так, как собирался.

Он был слишком напуган её болезненным состоянием, в которое она впала, подозревая отца. Он не ожидал, что она так к нему привязана, и уж тем паче ему в голову не могло прийти, что их кустарное расследование «назначит» такого странного виновного. Право, Грэхард отрядил расследовать всё это дело Дерека именно потому, что знал об отсутствии у него таланта дознавателя. Предполагалось, что всё это будет на уровне почти детской возни, не ведущей никуда за пределы архива.

Грэхард и представить себе не мог, что Дерек проявит такое рвение в этом вопросе, а Эсна окажется так настойчива в своём желании докопаться до правды.

И вот, признание вырвалось из него под влиянием момента, – и теперь он напряжённо ожидал, как она отреагирует.