Вынуждены (ЛП)

Тем временем через портретное отверстие в сопровождении одного из старост Равенкло торопливо пролезла Падма Патил. Ни Гермиона, ни Симус не смогли заставить себя посмотреть ей в глаза, когда индианка пронеслась через гостиную, вверх по лестнице, очевидно, вызванная директором к своей сестре. Один только вид исказившегося от горя лица Падмы побудил гриффиндорцев снова заплакать и броситься друг другу в объятия. Они не могли сдержать слёз, ведь потеряли ещё одного друга — добрую, нежную, юную девушку, навсегда сбежавшую от ужасов нового волшебного мира.

— Единственный, кто виновен во всех этих смертях — это Том Марволо Риддл! — тихо, но яростно прошептала она на ухо Симусу. — Никто их нас не мог этого предвидеть!

— Я знаю, что ты права, — отстраняясь, ответил он, — но всё равно чувствую себя чертовски виноватым. Ты говорила мне, что она была в депрессии.

— Да, но я никогда не думала, что она сделает с собой что-то подобное. Я тоже не выслушала Парвати как следует, хотя должна была найти время, чтобы её поддержать!

Гермиона почувствовала, как её затрясло. Симус заметил это и ещё крепче прижал подругу к себе. От группы гриффиндорцев-семикурсников остались только они вдвоём. Всё это было похоже на чудовищную, извращённую игру, в которой их, одного за другим, планомерно отсеивал красноглазый безумец. Перед её мысленным взором промелькнули Гарри и Рон, лежавшие мёртвыми на земле в школьном дворе, а также Невилл, погибший в последней, заранее обречённой на провал, схватке с Нагини — змея с лёгкостью сомкнула челюсти вокруг его горла. Дин Томас, убитый мимолётным взмахом палочки Волдеморта. Лаванда, растерзанная на куски кровожадным оборотнем, любившим полакомиться молодой плотью. А теперь Парвати… Слишком одинокая и напуганная, чтобы продолжать жить, девочка, решившая уйти от нового жестокого мира. Все они начинали вместе — приехавшие в Хогвартс семь лет назад с волнением и восторгом в детских сердцах. Гермиона почувствовала, как снова потекли слёзы… слёзы, которые ничем не могли помочь.

МакГонагалл быстрыми шагами спускалась по лестнице из спальни девочек в общую гостиную: её лицо выглядело осунувшимся и постаревшим ещё на несколько лет. Декан останавливала каждого гриффиндорца из тех, кто ещё не обратил внимания на звон колокола и направляла их в Большой зал, строго глядя вслед.

— Смерть мисс Патил стала ударом для каждого из нас, — сказала она, окидывая взглядом комнату. — Тем не менее, гриффиндорцы, жизнь продолжается! Её сестра будет признательна вам за поддержку, но мы, как и прежде, должны продолжать выживать в нынешней… обстановке. Сейчас каждый из вас возьмёт себя в руки и отправится на завтрак… а потом на уроки. Прошу вас разойтись и не поддаваться панике!

Никто из учеников не посмел ослушаться. Взяв свои сумки с учебниками для утренних уроков, они прошли через портретную дыру и спустились к завтраку в Большой зал. Никто из студентов не заставил бы декана повторять своё напутствие дважды, ведь у МакГонагалл и без них хватало забот. Без сомнения, пока их не будет, тело Парвати заберут и (как надеялась Гермиона) вернут родителям. Падма заберёт вещи сестры, и уже к вечеру Грейнджер останется единственной обитательницей спальни.

Гермиона смогла вернуться в гриффиндорскую башню только после обеда, когда оставался ещё час до начала дневных занятий. Девушка сразу же направилась вверх по лестнице в свою спальню; по её коже бежали мурашки от мыслей о том, что она может там найти.

Ничего. Как она и ожидала. Тело Парвати и всё её вещи исчезли, как будто её никогда здесь не было. Кровати домовики явно застелили новым бельём, выдвижные ящики и комоды были пусты, вешалки — свободны от одежды и мантий. Только её собственная кровать была не тронута: эльфы взбили подушки, а поверх школьного одеяла набросили лоскутное покрывало. Со стоявшей на комоде колдографии всё так же улыбались и махали ей Гарри вместе с Роном, на остальных движущихся изображениях была она сама — смеющаяся и беззаботная.

Гермиона бросилась ничком на кровать, чтобы перевести дух и немного отдохнуть перед дневными занятиями. Засунув руки под подушки, она случайно нащупала смятый кусок пергамента и с любопытством на него взглянула. Время от времени она находила в постели обрывки собственных домашних заданий, забытые под подушкой учебники или даже покусанные перья после написанных ночью эссе .

Однако на сей раз пергамент оказался запиской — лаконичной и простой по своему содержанию. Несмотря на анонимность послания, она сразу же опознала автора по заострённому, убористому почерку.

«Не ищи меня, потому что сегодня вечером после комендантского часа я сам приду к тебе через камин.

Это не твоя вина, Гермиона! Запомни это!»

После того, как девушка дважды прочитала послание, оно свернулось в воздухе, вспыхнуло и разлетелось обрывками пепла.

***