Выпуск 2. Пьесы для небогатых театров

ВЕРА ИВАНОВНА. Ой, а я тебе ничего такого…

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Как ничего? Вы мне сердце свое подарили, Вера Ивановна, а говорите ничего.

ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, сердце, это…

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Самое дорогое и есть. А теперь зажмурьте глаза и протяните ручку.

ВЕРА ИВАНОВНА. Зачем?.. А… (Догадалась. С улыбкой зажмуривается и протягивает руку.)

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (что-то кладет Вере Ивановне в раскрытую ладонь). Открывайте!

ВЕРА ИВАНОВНА. Ой!.. Паша!.. Какое красивое… и камешек… (Надевает кольцо.) Прямо как раз… Вот спасибо! (Бросается ему на шею, целует.) Милый мой, какой ты хороший! Какой ты добрый!.. Пашенька!.. Чем же я заслужила… глупая такая… ворчунья…

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (смущенно

). Я рад… я рад…

ВЕРА ИВАНОВНА. Знаешь, это мой первый подарок в жизни. От мужчины. Я его буду на наши свидания надевать, ладно?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Почему только на наши…

ВЕРА ИВАНОВНА. Да дочка увидит… Отнимет… Скажет, зачем тебе такое, дай мне. А сама пропьет с собутыльниками… И где ее только, непутевую, носит?

Пауза.

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего. Скоро уедем.

ВЕРА ИВАНОВНА. Ты мне вечером позвони, ладно?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А ты уже уходишь?

ВЕРА ИВАНОВНА. Ну… еще пять минут посижу. А завтра…

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Завтра я переезжаю, Вера.

Пауза.

ВЕРА ИВАНОВНА. Еще ничего не приглядел?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Нет… пока. Не успел.

ВЕРА ИВАНОВНА

. Паша, я тебя не могу… к себе. Ты не обижаешься?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что ты! Я понимаю! Я ничего!..

ВЕРА ИВАНОВНА. Во-первых, дочь не сегодня-завтра явится…

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка, не переживай, пустяки…

ВЕРА ИВАНОВНА. Во-вторых, соседи…

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я же говорю, не впервой…

ВЕРА ИВАНОВНА. Как-то все нехорошо…

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего, недолго осталось.

ВЕРА ИВАНОВНА. Может, не ждать весны, а прямо сейчас, а?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Погоди. Месяц еще хотя бы поработаю, потом на разведку съезжу. Посмотрю, что, как… Может, и не будем ждать. Посмотрю…

ВЕРА ИВАНОВНА. Господи, помоги нам! Бедным твоим людям, прежде чем мы придем к тебе, помоги нам, Господи, найти место успокоения и мира на твоей земле! Господи, мы так долго терпели и страдали без ропота, а теперь просим тебя и молим, помоги нам!..

Картина третья

Поздний осенний вечер. То же место действия. Холодно, сыро, темно. Типичная петербургская погода с ветром и мокрым снегом. У Владимирской церкви, на ящике, прислонившись к ограде, сидит, съежившись, Павел Сергеевич, поджидая Веру Ивановну. Увидев ее, он неловко вскакивает и бежит ей навстречу.

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ

. Верочка!

ВЕРА ИВАНОВНА. Паша!

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Здравствуй, Верочка!

ВЕРА ИВАНОВНА. Здравствуй, родной. Давно прибыл?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да я ведь сразу и позвонил, как с поезда…

ВЕРА ИВАНОВНА. Ну как, жив, здоров?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Жив…

ВЕРА ИВАНОВНА. Удачно съездил?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Расскажу… все.

ВЕРА ИВАНОВНА. Ты не голодный?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я?.. Не помню… вроде что-то с утра ел…

ВЕРА ИВАНОВНА. У меня бутерброды… взяла с колбаской… Зайти бы куда.

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего. Вот ящик наш любимый. Посидим.

ВЕРА ИВАНОВНА

. У нас дожди, слякоть, холод. Там-то как, получше?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Там тоже дожди…

ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, поешь, поешь, после… (Наливает ему из термоса чай.)

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вот это хорошо. Горяченький. Я что-то промерз…

ВЕРА ИВАНОВНА. Там тоже, говоришь… Что ж, осень, она везде… Ты не простудился в дороге?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Немножко как будто есть…

ВЕРА ИВАНОВНА. Что? Температура?

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да нет… должно быть так… пройдет.

ВЕРА ИВАНОВНА. Ты смотри, не заболей. Нам теперь болеть нельзя.

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А что это ты с такой сумищей?

ВЕРА ИВАНОВНА. Я? Ох, Паша, не спрашивай. Тут такие события… Не знаю, если б не ты, хоть в петлю, ей Богу!

ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что случилось?

ВЕРА ИВАНОВНА. Случилось… да… Да ты ешь, ешь, после, потом… (Вдруг заплакала.) Наташка моя комнату продала!