Выпускной бал в чистилище

И вот теперь он сидел в классе у мисс Баркер после окончания уроков, смотрел, как несчастная бледная птичка – так он прозвал ее про себя – краснеет и трепыхается, и страстно ненавидел и школу, и себя самого. Ему делалось тошно, когда он улыбался ей, демонстрируя ямочки на щеках, – мама называла эту его физиономию «дьявольски обольстительной». Мисс Баркер запиналась и то и дело забывала, о чем говорила. Джонни поднялся и встал рядом с ней, у ее стола. Она чуть склонила голову, словно робея перед ним, и он уставился на ее затылок, на поразительно неровный пробор, деливший ее голову на две почти равные части. Она разделяла волосы пробором посередине, зачесывала их назад и затягивала на затылке в слишком тугой узелок. Прическу она никогда не меняла. Джонни никак не мог понять, зачем она так поступала. Она словно старалась выглядеть как можно менее привлекательно. Если бы ему удалось скрестить мисс Баркер с его мамой, а потом разделить поровну, то результат, вероятно, вышел бы вполне сносный. Джонни казалось, что обе женщины от такого только выиграли бы.

Он подступил к ней ближе, чувствуя, что волнует ее совсем не в том смысле, в каком обычно ученики волнуют учителей.

– Может, сойдемся на том, что вы мне перескажете эту книгу, а я вас внимательно выслушаю и напишу работу? – услужливо предложил Джонни.

Мисс Баркер взглянула на него так, словно готова была капитулировать. Мельком скользнув глазами по его губам, она снова пристально посмотрела ему в глаза с таким видом, что он резко от нее отшатнулся. В ее взгляде читалась надежда. Выражение ее лица напомнило ему взгляд Мэгги, когда он целовал ее у водохранилища, – в тот самый миг, когда он почувствовал то, что она силилась ему объяснить. От того поцелуя весь его мир содрогнулся. Ее нежные губы, ее руки, обхватившие его за шею, ее тонкая фигурка, прижавшаяся к его телу, любовь, которую он ощутил, едва коснулся ее губ.

На мгновение он забыл, где находится: воспоминание захватило его, и ему вдруг показалось, что он снова там, и Мэгги снова глядит на него, и у них и правда есть шанс на счастье. Но внезапно с ним снова заговорила мисс Баркер, и ее голос вернул его к реальности, напомнил, что он уже две недели не видел Мэгги и, скорее всего, никогда больше не встретится с ней. Собрав волю в кулак, он попытался отделаться от воспоминания. Он неплохо провел с ней время, но так бывало и раньше, и так будет снова. А потом посмотрел в исполненное надежды лицо мисс Баркер, и сердце снова больно сжалось в его груди. Черт.

Он может это провернуть. Всего один раз поцеловать эти несчастные губы. Тогда она перескажет ему всю книгу, и он будет свободен и сможет поехать домой. Он может, может. «Просто не думай ни о чем, Джонни», – сказал он себе. Мисс Баркер очень милая девушка, всего года на четыре старше его. К тому же она согласна, она сама хочет! Это ясно читалось на ее некрасивом лице. Черт! Да он ведь может!

Нет, он не мог. При мысли о Мэгги, о ее светившемся надеждой лице все его тело наполнилось отвращением к тому, что он собирался провернуть. Он не мог отмахнуться от этого отвращения, не мог с ним сжиться. Мэгги бы не захотела, чтобы он целовался с другими, словно ее собственные поцелуи для него ничего не значат. А еще она бы не захотела, чтобы он так гадко обошелся с мисс Баркер. Дьявол, да он и сам не хотел так гадко с ней поступать. Вот же черт! Он отпрянул от учительского стола и отошел на безопасное расстояние.

– Дайте мне книгу, – отрывисто проговорил он и поспешно, чтобы, чего доброго, не передумать, протянул руку к мисс Баркер. – Я постараюсь ее прочесть. Есть у меня неделя?

Мисс Баркер разинула рот и растерянно уставилась на него. Но тут же взяла себя в руки, закрыла рот, распрямилась и чинно кивнула. А потом подошла к нему и вложила в его раскрытую ладонь книгу.

– Конечно. У вас все получится. Это и правда прекрасная книга.

Теперь она не краснела и не заикалась, и Джонни вдруг впервые задумался о том, действительно ли ей так уж хотелось, чтобы он ее поцеловал. Может, она его просто боялась. Может, так и было все это время. Может, ею владела не страсть, а страх. От этой мысли ему стало неловко, и он сразу решил, что в порядке наказания прочтет книгу от корки до корки и хорошо напишет работу. В голове у него прозвучали слова, которые он сказал Мэгги: «За каждым злодеем стоит женщина, не сумевшая его остановить». Он не хотел быть злодеем. Он прочтет книгу. Где-то в глубине сознания возникла догадка, что Мэгги бы им гордилась. Отмахнувшись от этой мысли, он вышел из класса, оставив бедняжку мисс Баркер в покое.

* * *