Выше головы! (CИ)

— Столько лет прошло, как человечество распространилось за пределы Солнечной системы и продолжает распространяться, а мы по-прежнему остаёмся единственной разумной цивилизаций. Земля — единственная из обнаруженных планет, где существует единая экосистема многоклеточных систем организмов. Я понимаю, что по закону случайностей шансы найти подтверждённый сигнал или вообще столкнуться с нашими соседями по вселенной крайне низок, но может ли так быть, что человечество сейчас — единственное во всей вселенной? Судьба Тильды не является особенной, жизнь здесь не поднималась выше простейших. Что, если Земля представляет собой уникальное сочетание благоприятных факторов и возможностей? Расстояние до звезды и характер звезды, возникновение атмосферы и жизненных форм, отсутствие серьёзных астероидных тел в тот промежуток времени, когда эта атмосфера формировалась. Я смотрел историческую передачу, которая была составлена командой, которой ты руководил, и я считаю историческое развитие одним из положительных моментов. Человечество сумело преодолеть свои слабые стороны и начало жить в космосе. Что если другим так и не повезло, и мы — единственные? Налагает ли это на нас какие-то особенные обязанности?

…

— Моя работа — контролировать процесс роста и развития живых посадок, куда входят лишайники подгрупп «19-Ж», «70-АФ» и «33-А». Также я слежу за эволюцией всех остальных грибных форм, которые растут на моём участке, но я не занимаюсь глубоким анализом — лишь фиксирую процесс взаимодействия лихенологических и микологических форм. Кроме того, мои функции включают всю линейку замеров по микрофлоре и общий бактериальный анализ, а также изменение температуры, давления, влажности, силы ветра и силы солнечного излучения. Эти данные я подвергаю системному анализу, подготавливая ежесуточные отчёты, которые я отправляю в координационный центр ТБА-01-7 и копию Инфоцентру планеты. Кроме того я могу работать в режиме, который предполагает отправку отчётов ежечасно, раз в полчаса, раз в четверть часа и раз в пять минут. Мой участок охватывает так называемую «Голубую» долину, реестровый номер 01-712630-3, включая прибрежную полосу, но не затрагивая западную возвышенность. Считая пограничные участки, площадь этой долины составляет двести четырнадцать целых сто восемнадцать сотых квадратных километра. Мне очень нравится моя работа, и я осознаю, что она полезна. Поэтому считаю должным проинформировать: я очень одинок, и это угнетает меня.

Джаз

Я проснулся посреди ночи. Стена показывала «03:17:45… 46… 47… 48…» Рано!

Вечером накануне я до того вымотался, что теперь не смог вспомнить — положил я комбинезон в чистку или просто бросил на полу? Комнатный камилл, разумеется, позаботился о грязной одежде, но мне хотелось самому знать, как всё было на самом деле. Однако на ум приходили только фрагменты взятых «интервью» да дорога от одного рабочего до другого, с монотонным пейзажем в экране вездехода.

Здешняя модель называлась зроа: «ладонь» на иврите. Правильное название — в плоской круглой кабине было до того уютно, что я засыпал по время перелётов. Рассчитанная на силу тяжести и климат Тильды, зроа особенно хорошо умела две вещи: не перегреваться и не мешать камиллам работать. Тэферство оставалось в приоритете…

Плоский Цав с редкими возвышенностями был покрыт полями экспериментальных лишайников, смертельно надоевшими за первые три дня. Они были разные, конечно! Красивые! Но только вблизи, если очень хочется увидеть красоту. И первое время. А потом всё слилось в серовато-зелено-жёлтый ковёр в нижней половине. В верхней, над линией горизонта, дрожал серый кисель. Гипотетически он должен был прерываться на синее, но я пока опасался подолгу смотреть вверх.

Вездеходы обходчиков были сконструированы с таким расчётом, чтобы создавать минимум повреждений при движении и посадке. Скорость была на последнем месте: каждый спуск на землю и подъём занимал больше времени, чем собственно полёт, и всё вместе это создавало своеобразный ритмический рисунок: «вухх-шшш-шшш-блаблабла-шшш-вухх». Выбор самой безопасной точки и спуск на неё были наиважнейшими этапами. Поэтому машина назывался «вездеходом»: в любом месте находила идеальный проход.

«Интеллектуальное тестирование индивидуальности» оказалось утомительной и временами попросту нудной процедурой. Понятно, почему Ян Хойский перевёлся на атмосферные фабрики! Меня самого мучила идея: а не попросить ли перевод куда-нибудь ещё? Не важно, куда. Скучнее точно ничего не будет!

Я привык что-то делать — по крайней мере, думать, делать выводы, участвовать в происходящем! Вместо этого приходилось выслушивать, кивая и поддакивая про необходимости. К счастью, не всем тридцати пяти миллионам сорока одной тысячи восемьсот пятидесяти двум камиллам Цава это было надо, но тех, кто оставил заявку на ИТИ, следовало непременно навестить. Они же ждали этого пятнадцать лет!