Высота одиночества. Все за мечту

В раздевалке никого не было: все, включая Игоря и Богославскую, находились в разминочном зале. А Рине хотелось перевести дух, хотя бы пять минут побыть в одиночестве, настроиться на прокат. Недавний всплеск эмоций обнажил нервы, оголил чувства, сущность. Она не знала, как теперь вести себя с Крыловым, стоит ли объяснять парню что-то еще, оправдываться за вчерашнюю «слабость», и постаралась сосредоточиться на прокате. Все остальное – после.

Мысли о собственных откровениях взметнули в душе едва улегшееся волнение, и к горлу подступила тошнота. Резко вскочив, Рината прижала ладонь ко рту и бросилась в туалет. Она уже ничего не понимала. Иногда от волнения ее мутило, но столь часто, да еще за одни сутки… Очистив желудок, она подошла к раковине, прополоскала рот и посмотрелась в зеркало. Внимательно изучила отражение, будто смотрела на того, кто следовал за ней с рождения всю жизнь. Некто незнакомый, сильный, целеустремленный, знающий себе цену.

Ее продолжало мутить, но стало немного легче.

Очень хотелось умыться холодной водой, но на лицо уже был нанесен макияж, поэтому Рина похлопала себя по щекам, приводя в чувство. Вернулась в общее помещение и едва приблизилась к скамейке, как в дверях появился Игорь.

– Титова катается.

Опустил взгляд на ее ноги и добавил:

– Обувайся.

– Сейчас, – Рината открыла сумку и недоуменно нахмурилась.

– Что? – Игорь подошел к ней.

– Коньки… Я их сюда положила. Но в сумке их нет.

* * *

Мелодия завершилась ярким акцентом, и Аня взмахнула руками в радостном порыве. Гордая за подопечных, Алла не удержалась от аплодисментов. Стоя возле борта, удовлетворенно улыбалась прекрасному прокату, дающему судьям полное право выставить максимально высокие баллы. После вчерашнего завала Анна была зла и отыгрывалась на партнере. Но Матвей мужественно держался, не позволяя себе ответить тем же. А тренер была счастлива, что в самый ответственный момент ребята сумели справиться, совладать с эмоциями и выдать феерический прокат.

Судьи не поскупились – оценки, и правда, оказались очень высокими. По сумме двух программ фигуристы почти на двадцать баллов обошли Алису и Макса, которые, поддавшись волнению, откатали произвольную не столь чисто, как им хотелось.

Алла ласково обняла ученицу и улыбнулась.

– Умница, – сказала она, прежде чем отправить пару в комнату отдыха, а затем отправилась на поиски Рины и Игоря, которым предстояло кататься после Максаковой и Устинова, уже начавших произвольную программу.

Но стоило ей очутиться в коридоре, ведущем к раздевалкам и тренировочному залу, как навстречу вышел взволнованный Игорь.

Завидев Аллу, он сходу выпалил:

– Коньки пропали.

– Что… Чьи?

– Ринины!

– Как так? Почему?! – потрясенно воскликнула Алла, мгновенно оценив масштабы бедствия.

– Она оставила их в сумке. А они исчезли.

– Рината в раздевалке?

– Да.

– Ступай к ней, постарайся успокоить, – поспешно сказала Алла, пытаясь не поддаваться панике. – А я попробую что-нибудь придумать.

Она почти побежала по коридору.

Не обращая внимания на журналистов, толпящихся в микст-зоне, быстро прошла в комнату отдыха и, выцепив взглядом расположившихся на диванчике Аню с Матвеем, ринулась к ним и скомандовала:

– Аня, снимай коньки.

Титова лениво оторвалась от телефона и подняла взгляд на тренера.

– Зачем?

– У вас с Ринатой один размер. Ее коньки пропали. Разувайся.

– Еще чего, – фыркнула девушка. – Я ей свои коньки не отдам.

– Аня, не время сейчас воевать! Ты ведь спортсменка! – с досадой выкрикнула Алла, понимая, что, пускаясь в дискуссию, теряет драгоценные секунды. До выхода на лед Рины и Игоря – не более четырех минут, и тренер была настроена решительно. – Снимай коньки!

Аня ядовито усмехнулась и покачала головой:

– Нет. Ищите другую дуру.

– Какой у нее размер?

Порывисто обернувшись, Алла увидела Решетникову. Та только что вошла в комнату отдыха и, вероятно, услышала достаточно, чтобы разобраться в чем дело. Следовавший за партнершей Макс попытался схватить ее за руку, но Алиса отдернула локоть.

Приблизилась к Алле и настойчиво повторила:

– Какой?

– Тридцать седьмой.

– У меня тридцать шестой. Если хотите…

– Давай! – прервала ее Алла, тяжело выдыхая. Все лучше, чем ничего.

Алиса присела на диван и принялась скоро расшнуровывать ботинки, Макс хмурился, но молчал. Похоже, происходящее ему не нравилось, однако открыто возражать парень не стал. Алла мельком покосилась на Анну. Та опять уткнулась в телефон с таким видом, будто ничего не случилось. Вроде бы ей действительно все равно.

– Возьмите, – Алиса протянула белые коньки, и Алла, на ходу бросив короткое, но искреннее «спасибо», выбежала из комнаты.

Когда она распахнула дверь раздевалки, Рината в тысячный раз ворошила содержимое сумки, словно ботинки могли остаться незамеченными. Услышав шаги, нервно оглянулась и яростно отшвырнула многострадальную сумку в сторону.

– Их кто-то стащил! Узнаю – убью! – угрожающе прошипела она. Глаза ее лихорадочно блестели, лицо побелело.

– Тридцать шестой, – сунув ей ботинки, сказала Алла и, уловив во взгляде немой вопрос, ответила: – Алиса Решетникова.