Высота одиночества. Все за мечту

– Что видите, – сухо ответила та и застыла у стола, напротив кресла главы Федерации. – Подпишите, и я больше вас не побеспокою.

– Знаешь… – Владимир откинулся на спинку кресла и, смяв лист, исподлобья посмотрел на Леру. – За то, что ты сделала, я бы мог уволить тебя по статье. Или написать заявление в полицию за кражу документов.

– Давайте вы не будете отчитывать меня, как маленькую девочку, Владимир Николаевич. Будто бы вы сильно расстроены тем фактом, что Крылов и ваша дочка расстались. Я сделала то, что посчитала нужным.

– В следующий раз, перед тем, как влезать в дела, касающееся меня и семьи, советуйся со мной, Валерия.

Федорова колко усмехнулась. Опершись руками о стол, наклонилась к Бердникову.

– А никакого другого раза не будет, Владимир Николаевич. Подпишите мое заявление об увольнении, и я пойду.

– Ты слишком наглая стала, тебе не кажется?

– Нет. Я выполняла свою работу, следила за Игорем и Ринатой, докладывала вам обо всех их передвижениях, но теперь… Подпишите заявление, – Федорова кивнула на смятый лист в руках начальника. Ее светлые волосы, еще недавно завитыми локонами спускавшиеся на плечи, сегодня были выпрямлены и уложены в гладкий пучок.

– Хорошо, – он сел прямо, положил заявление на стол и размашистым почерком написал: «Согласовано». – И куда ты собралась? – протягивая ей бумагу, спросил Владимир.

– Уже не важно, – улыбнулась Лерка, забирая документ.

– Спасибо, – она направилась к выходу. Но у двери обернулась и сказала: – Кое-кто считает, что ваше время на посту близится к концу. До свидания, Владимир Николаевич.

Лера выскользнула из кабинета, а Бердников некоторое время хмуро смотрел на закрывшуюся дверь.

* * *

Еще недавно он мечтал, что она вернется в квартиру, грезил о совместном будущем, строил планы. Но жизнь резко изменилась… Сегодня он не желал ее видеть. Больше никогда. Не хотел ни знать ее, ни помнить.

Стереть бы навсегда из памяти ее волосы, глаза, тонкие длинные пальцы, кривоватую ухмылку. Ему хотелось забыть ее голос, вытравить ее из ночей и снов. Забыть ее и вообще не вспоминать.

Он сходил с ума.

Кружка с желтыми ромашками полетела в мусорное ведро, как и оставшиеся в ванной разноцветные тюбики. Ему было противно от фруктовых запахов, дурманивших разум. Ее одежду он аккуратно, с мазохистским удовольствием, сложил в чемодан и выставил в коридор, намереваясь позже отвезти в школу. Он убрался в квартире, разложил свои вещи по местам. Как было до того момента, пока она не ворвалась в его жизнь. Но, даже избавившись от всего, что хоть каким-то образом напоминало о ней, он не перестал ощущать ее присутствие. Воздух словно пропитался ею: духами, ароматом травяного молочка для тела и тонким запахом мыла. Он ощущал персиковый запах ее шампуня, раздражающего, будоражащего память счастливыми и не очень, горькими и сладкими моментами недавнего прошлого. Воспоминания беспощадно затягивали в бурную реку, уносившую его все дальше и дальше от реальности.

Сразу после случившегося в день награждения Игорь, не желая и минуты лишней находиться поблизости от этой семейки, собрался и уехал в Москву. И возвращаться на показательные поначалу не собирался. Ему стало даже интересно, как бы выкрутилась Ипатова, хватило бы ей смелости выйти на лед одной? Но первая волна ярости спала, и он решил, что не даст ей повода считать его трусом. Он не боится ни ее, ни папашу.

Вернувшись в Сочи в день гала-шоу, Игорь застрял в пробке у аэропорта и едва не опоздал к собственному выходу. Увидев Крылова в подтрибунных помещениях «Айсберга», Рината ничего не сказала. До начала проката молодые люди старались не пересекаться и держались на расстоянии. Бердников ни на шаг не отступал от дочурки, а Алла Львовна пыталась понять, что стряслось. Но на ее прямой вопрос, что случилось, Игорь лишь мотнул головой и сдержанно ответил: «Спрашивайте у дочери. С меня хватит. Нашей пары больше нет».

А после… Они подарили фальшивые улыбки зрителям и друг другу, и рука ее выскользнула из его ладони, чтобы уже никогда он не смог ощутить нежную прохладную кожу хрупкой кисти. После общего финального номера они разбежались по раздевалкам, и Игорь ближайшим рейсом улетел в Москву.

Он сходил с ума.

Его чувства, казалось, были монолитны, незыблемы, и он думал, что ничто не сможет на них повлиять. Но он ошибся. Рината с блеском справилась с поставленной задачей и, оставив Крылова в дураках, закончила игру победительницей. Абсолютной, мать ее! Что ж, талантливый человек талантлив во всем.

Самарина появилась двадцать четвертого февраля, на следующий день после церемонии закрытия Олимпиады. Даже не спрашивая, хочет Игорь ее видеть или нет, заявила по телефону, что уже едет и будет через сорок минут.

Игорь открыл дверь и, не дожидаясь, пока она разденется, удалился на кухню.

Спустя пару минут Марина ввалилась туда же и с грохотом водрузила на стол бутылку коньяка.

– Ты собираешься праздновать или горе заливать? – без особого интереса спросил он.

– А это от тебя зависит, – ответила Самарина и уселась на стул.

– Лучше просто уйди.

– Я тебе мешаю? – она изогнула бровь.