Высшая духовная школа. Проблемы и реформы. Вторая половина XIX в.

Остается вопрос о соответствии этой концепции проблемам академий дореформенного периода. Все положения Устава были направлены на разрешение проблем, вызвавших реформу, но предлагаемые Уставом пути решения многим показались неожиданными, не выводящими высшую духовную школу из кризиса, но заводящими ее в более глубокий кризис. Устав уже при самом его введении вызывал критические замечания: во вводимых им изменениях видели чужеродность, попытку разрешить церковные проблемы нецерковными методами, подражание светским учебным заведениям и западным богословским школам. Противники Устава опасались, что дух университетской свободы и творческой самодеятельности мало пригоден для духовно-учебной традиции, не учитывает нужды и запросы Церкви и специфику духовного образования. Ожидаемый поток абитуриентов из светских школ и систематическое привлечение к преподаванию университетских выпускников, плохо понимающих предназначение духовной школы, грозили потерей «духа академий». Высказывались мнения, что Устав не только содействует секуляризации духовной школы, но отчасти ее проводит. Не оговаривалась, как отдельная и основная цель, подготовка к пастырству[486].

Была и иная категория замечаний, более конкретных и «рабочих»: полный отказ от естественно-научного направления подрывал апологетику; церковно-практическое отделение было слабо нацелено на подготовку к практической церковной деятельности – пастырской, проповеднической, миссионерской; ограничение ученых степеней богословскими отнимало надежду на научное развитие в академиях небогословских наук. Адекватность и обоснованность всех этих замечаний, как и положений самого Устава, должна была проверить практика.

Новая реформа предполагала радикальное изменение всех сторон жизни духовных академий – учебной, научной, организационно-административной, экономической, бытовой. Сам процесс ее проведения требовал особого графика: преобразование академий должно было совершаться в годы выпусков и последовательно, для новых курсов. Всеподданнейший отчет обер-прокурора за 1870 г. отметил «существенное улучшение» в «общем строе жизни академий»[487]

. Однако в реальности Устав вводился очень непросто, и даже официальные отчеты, имеющие привычно-благополучный тон и сглаживающие остроту проблем, явно свидетельствовали об этом. Оказалось, что состояние дореформенных академий и всей духовно-учебной системы было оценено составителями Устава не совсем верно. Проявилась недостаточная продуманность и согласованность отдельных положений самого Устава. Допущенные ошибки отразились на судьбе реформы[488].

Наиболее проблематична была реализация положений Устава, касающихся учебного процесса. Необходимо было: а) обеспечить кафедры преподавателями с соответствующим научным уровнем; б) изменить программы отделенских предметов, учитывая заявленную «специальность»; в) поставить занятия на 4-м курсе, обеспечивающие одновременно специальную научную и педагогическую подготовку выпускников.

Устав 1869 г., закрыв две кафедры по физико-математическим наукам, ввел восемь новых[489]

. Сложности при замещении были неизбежны, и Святейший Синод разрешил не устраивать баллотировку наличных преподавателей, прослуживших 25 лет, продлив им срок службы еще на пятилетие. Ректоров и ординарных профессоров, не имеющих степени доктора богословия, утвердили в должностях, обязав получить эту степень в течение трех лет. Но в каждой академии оказались праздные кафедры[490]. Открывалось три пути: перераспределить наличных преподавателей академии, привлечь к преподаванию талантливых выпускников последних лет, подвизающихся в семинариях, и, при невозможности обойтись силами духовных академий по небогословским наукам, – искать кандидатуры на стороне. Советам пришлось проявить усердие, применяя все три способа – привычный универсализм дореформенных академий допускал любые перестановки и назначения, – однако и это не разрешило проблемы во всей полноте. Некоторые из новых преподавателей имели склонность к предмету, на который были назначены, другие попали на предмет по-старому, без ориентации на научные интересы, но и этот способ дал неплохие результаты[491].

При замещении кафедр небогословских думали об университетских кадрах – в развитии гуманитарных наук университеты опередили духовные академии, но заместили их в основном своими преподавателями или выпускниками[492].