Выстрелы с той стороны (СИ)

— Он спит все время. Даже когда занят — все равно спит. Как будто за стеклянной стенкой. Живой делается, только когда… ну… когда надо быстро действовать, когда форс-мажор… Дня два живой. А потом опять…

— Ну, сам-то он в силах ко мне прийти?

— В том-то и дело, что нет. Он сейчас через пуп делает даже то, что нам по жизни надо. Мы тут кое-какое имущество продаём, кое-какое покупаем, фирму регистрируем… Он ездит, подписи ставит — и… все, на этом запал заканчивается. Если хотите, я его приволоку. Он сопротивляться не будет. Только, наверное, лучше было бы, если бы вы сами приехали. Потому что я как заговорю про врача — он… сворачивается весь. Закукливается.

— Сколько ему лет?

Костя вздохнул.

— Двадцать один.

— Давно женился?

— В июне.

Врач надул щеки и выдохнул. Потом сказал:

— Бедняга. Скажите, а что вы пытались сделать как друг и как духовник?

Костя пожал плечами.

— Как друг, я его поддерживаю, могу иногда водки налить. Как духовник, я его исповедую и причащаю. Вот говорят, есть раны, которые лечит только время… Но я не знаю, сколько тут времени понадобится и что от него потом останется.

Теперь настала очередь врача тяжело вздыхать.

— Завтра возьмете вашего друга за шкирку и приведете ко мне. Водка, Константин, таких стрессов не снимает. И из депрессии не выводит. В какое время вам будет удобно?

— Да в любое, — Костя махнул рукой. — Но, честное слово, я любые деньги готов заплатить, чтобы вы сами приехали и чтобы он какое-то время не знал, что вы врач. Вы же всё-таки ещё и священник.

— Любых денег мне не надо, рассчитаетесь по обычному тарифу. На ближайшие два часа у меня никого нет. Ваш друг дома?

— Сейчас, — Костя вынул из кармана комм, набрал номер. — Кэп, это я. Ты где? В конторе? Слушай, подрули в "Эль Перро", мы там будем кофе пить. С коллегой. Ты нужен. — И, захлопнув крышку комма: — Он придет.

…Кафе "Эль Перро" было удобно тем, что в нем столы отделялись друг от друга перегородками-звукопоглотителями. Самое место для бизнес-ланчей менеджеров и дельцов средней руки.

Давидюк узнал парня сразу же, как только тот вошел. Привычным профессиональным взглядом. Слова "посттравматический депрессивный синдром" были у того на лбу написаны курсивом. Характерная заторможенность в движениях, усталость, видная в линии плеч, осанке, выражении рта. И то, что он до сих пор не добрался до врача — не гордыня и не предрассудок типа "нормальному человеку психиатр не нужен", а просто нехватка сил. Невозможность совершать какие-то лишние движения. Знакомо. Более чем знакомо.

— Привет, — "клиент" подошел к столику. — Здравствуйте, — это было уже сказано Давидюку.

И голос тусклый, проблемы с тонусом.

— Здравствуйте, — Давидюк протянул ему руку. Тот пожал — хватка была железная, ладонь жесткая, но обмякла слишком быстро… — Давидюк, Евгений Самойлович.

Костя поманил официантку, заказал кофе. В Питере он внезапно пристрастился пить кофе — давило свинцовое небо, клонило в сон от вечной сырости. А за Энеем давно заметил любовь к капуччино — со взбитой пенкой сливок, с корицей, и обязательно чтобы сладкий. Такой и заказал.

— Это Евгений Самойлович Давидюк, — Костя взял быка за рога. — Когда меня в городе не будет… и мало ли что… исповедоваться будешь у него.

— Очень приятно, — качнул ресницами "кэп". — Андрей Новицкий.

Давидюк протянул ему визитку.

— Я ещё и врач, — сказал он.

— А, — таким же тусклым голосом откликнулся Андрей. — Спасибо. Костя перестарался. Я просто устал. Мне нужно отдохнуть — и все.

— Несомненно, — согласился Давидюк. — Вам нужно отдохнуть. Вам все говорят: нужно отдохнуть. И вы изо всех сил стараетесь отдыхать. Вы же ответственный человек. Собираете себя в кулак. Мобилизуете себя. Приказываете себе: отдыхай! Короче, пытаетесь отдыхать изо всех сил. Вдумайтесь в само строение этого слова: пытаете-сь. Пытаете себя этим трижды взятым отдыхом. Потому что стоит вам уединиться для отдыха — как в голову лезет то, о чём не просите. И тогда вы стараетесь устать ещё сильнее, загонять себя до того, чтобы сон вырубал сразу же. И просыпаетесь, не отдохнув…

Официантка принесла кофе. В чашке над горкой пены вился пар, пахло корицей. Без всякого интереса Андрей взял чашку, глотнул горячего кофе. Поставил чашку на блюдце — она предательски звякнула. Давидюк посмотрел на Костю — тот сдвинул брови.

— Проблемы с тонкой моторикой? Трудно вдеть нитку в иглу, перезарядить комм, промахиваетесь мимо кнопок при наборе?

Андрей кивнул.

— Учащённое сердцебиение, когда резко встаёте или просто просыпаетесь?

Андрей кивнул.

— Боли в сердце?

Андрей мотнул головой.

— Трудности с дыханием? Его неожиданно перехватывает и так же неожиданно отпускает?

Кивнул.

— Плохие сны?

Андрей сделал странное движение ртом.

— Вообще никаких снов?

Помотал головой.

— Сны есть, но вы их не помните, только ощущение наутро — скверное?

Кивнул.

— Давно это?

— Чуть больше месяца. Костя же вам рассказал, верно?

Это хорошо — осознаёт своё состояние, критика в порядке.

— Что-нибудь до этого было? Сопоставимое по силе шока?

— Почему вы спрашиваете?