Выжившие. Что будет с нашим миром?

Многие люди никак не ожидали, что им предстоит наблюдать такие изменения человека во времени, словно их детство прошло в одном мире, а доживают они в совершенно другом мире других людей. Поэтому постчеловек для них – вопрос не праздный, а совершенно реальная проблема «переселения» из комфортного мира их родителей в мир других людей, привыкания к ним, жизни среди них. Даже их выражение лиц, мимика, быт совсем иные, чем у людей, которые их воспитывали, учили и которых они любят до сих пор. Спасала их от непринятия нового только наука, давшая готовность принимать новые поколения соотечественников и жить среди них по материалам научно-психологического прогноза их особенностей и свойств. Новое поколение не хуже и не лучше поколений ушедших – они такие, какое время на дворе.

Сегодня это наша проблема, но завтра это будет проблема людей, которые сегодня молоды и которые об этом пока ни думать, ни знать ничего не хотят. Хотелось бы, чтобы опыт предыдущих поколений был для них полезен, и встреча с новыми для них поколениями не была неожиданностью. Когда в 1987 году мы читали первые лекции по политической психологии в «Дюнах» для руководителей КПСС о предстоящих изменениях страны и мира, то напоминали о словах из песни Булата Окуджавы: «Вы слышите, грохочут сапоги…». Мы хотели предупредить своих крепких, успешных, очень уверенных в себе слушателей о подходе нового поколения, которое уже «у них на плечах», но они этого не понимают и не чувствуют. Через три-четыре года наши слушатели говорили нам, что так и вышло: вчерашние мальчики пришли к ним в кабинеты и отобрали власть, деньги, положение, все. Новые мальчики придут к нынешним хозяевам жизни.

Сила нового поколения 90-х годов, приватизаторов, банкиров, политиков, была в их непонятности и непредсказуемости для вожаков 70-х: новые думали и действовали совершенно невероятным образом в совершенно невозможном, почти нереальном мире. Они были другими. Они были воплощением шоковой терапии, ее демонами и солдатами. Слушатели, которые нам поверили, выжили, выстояли, успешно живут и сотрудничают с молодыми до сих пор. Но фокус в том, что нынешних молодых и уверенных очень скоро догонят новые поколения, значительно более эффективно и решительно действующие в совершенно новой среде информационного общества. Совершенно недопустимо почивать на лаврах своих побед, потому что мир меняется быстрее и радикальнее, нежели лето сменяет зима. Нужно думать, предвидеть, знать, понимать.

Есть несколько вопросов, на которые надо иметь ответы. Первый. Если уж разговор о человеке, то надо его определить, вообще, и для постиндустриальной эпохи, в частности. Второе. Если мы говорим о постиндустриальной эпохе, то надо ее хотя бы коротко описать, потому что выживает человек, адекватный новому времени. Третье. Если есть предположение, что человек изменяется от эпохи к эпохе, то надо объяснить, что именно изменяется.

Определение человека для постиндустриальной эпохи

Когда академик Б.Г. Ананьев добился легитимности психологии в СССР в форме создания факультета психологии Ленинградского университета в 1965 году, то конечной целью его усилий было не только описание человека, как «предмета познания», а человека как смысла всех других наук и видов деятельности. Он не успел завершить свой замысел – времени жизни не хватило. Сегодня, как и в те времена, власть действует в отношении человека так, как она его понимает. Отсутствие в системе образования науки о человеке сформировало целые поколения руководителей, не думающих, что их действия являются практическим ответом на вопрос о сущности человека. Все в этой жизни начинается с ответа на вопрос о том, что такое человек. Если взять шкалу определений человека, то на полюсе «минус бесконечность» человек понимается как животное, с которым можно и надо поступать, как с животным. Надо ли приводить конкретные примеры из нашей жизни такого отношения к человеку? На другом конце шкалы, плюс бесконечности, человек определяется как подобие Бога на Земле, который требует обращения с собой как со святыней. Между этими полюсами – огромное количество промежуточных определений человека, но их носят в душе, в уме абсолютно все люди, и действия каждого по отношению к другим людям определяется его пониманием человека. Отсюда: любовь и ненависть, уважение и презрение, внимание и невнимание в действиях политиков, экономистов, военных, администраторов… Они дают человеку столько экономических, личностных и политических свобод, сколько полагается человеку то ли как животному, то ли как подобию Бога.