Выжившие. Что будет с нашим миром?

Поэтому исследователи экономической свободы (хотя они не всегда ее так именовали) понимали ее как право человека распоряжаться своими действиями, владениями и собственностью в рамках законов, не подвергаясь при этом деспотической власти другого человека (Локк Д. Сочинения. В 3 т. Т. 3. М., Мысль, 1988. С. 292). Н. Бердяев, совершенно согласно с этим, писал: «Свобода есть моя независимость и определяемость моей личности изнутри, и свобода есть моя творческая сила, не выбор между поставленным передо мной добром и злом, а мое созидание добра и зла. Самое состояние выбора может давать человеку чувство угнетенности, нерешительности, даже несвободы. Освобождение наступает, когда выбор сделан и когда я иду творческим путем» [Бердяев Н. Самопознание (опыт философской автобиографии. М., «Книга», 1991. С. 61—62]. Неудивительно, что в СССР учили, что: «Свобода – возможность поступать так, как хочется. Свобода – это свобода воли» (Краткая философская энциклопедия. М., Издательская группа «Прогресс»-«Энциклопедия», 1994).

Однако, экономическая свобода означает прежде всего собственную конструктивную активность. Поэтому Д. Талмон писал, что свобода означает практическое решение инициировать что-либо спонтанно (Talmon J. Political Messianism. London: Secker and Warburg, 1960. P. 180). Для Д.Дьюи свобода – это эффективная возможность делать конкретные вещи. Даже Вольтер понимал ее как исключительную возможность действовать (Мир философии. Ч. 2. М., Политиздат, 1991. С. 183).

И все же, в политическом смысле, важно мнение Д. Ролза о том, что свобода может быть понята, если мы обратимся к трем положениям: субъектам, которые свободны; сдержкам и ограничениям, от которых свобода освобождает; а также к тому, что именно субъекты свободны предпринимать или не предпринимать (Rawls J. A Theory of Justice. N.-Y.: Oxford University Press, 1973. P. 202). Точно так же считал Д. Локк, расценивая свободу естественным правом человека, который не обязан подчиняться воле и власти другого человека [Локк Д. Сочинения. В 3 т. Т. 3. М., Мысль, 1988. С. 292]. Кроме того, Д. Локк не признавал за свободным человеком права уничтожить себя или живое существо в своем владении, за исключением случаев, когда такое уничтожение необходимо для более благородного использования, чем сохранение.

Относя свободу к высшим социальным ценностям, он считал, что свобода от деспотической власти настолько существенна, что человек может расстаться с ней, лишь поплатившись за это своей безопасностью и жизнью (там же, с. 275). Понимая свободу как право человека распоряжаться своими действиями, владениями и собственностью в рамках законов, не подвергаясь при этом деспотической власти другого человека, Д. Локк ставил свободу гражданского общества выше свободы, которой располагает политическая власть. У него «сообщество постоянно сохраняет верховную власть для спасения себя от покушений и замыслов кого угодно, даже своих законодателей, в тех случаях, когда они окажутся настолько глупыми или настолько злонамеренными, чтобы создавать и осуществлять заговоры против свободы и собственности подданного» (там же, с. 349).

Третье качество постиндустриального человека – самоуправление личности

Самоуправление присуще только сильной личности. Сила личности определяется силой веры человека в ценности, имеющие для него решающее значение. Вера человека всегда имеет формулировку. Вера много сильнее, чем социальные роли, права и обязанности, следующие из социального положения человека. Проявляется вера в форме самоуправления, которое часто относят к свойствам характера. Но если мотив не сформулирован словами, то человек не имеет мотива и его поведение не мотивировано. В этом случае самоуправление ослаблено или отсутствует. Такого человека часто квалифицируют как психически незрелого. В случае отсутствия веры нет способности к самоуправлению. Тогда человек обнаруживает психическую незрелость, пытается негодными средствами разрешить конфликты, не понимает собственных проблем. Отнять у личности политическую свободу – значит лишить человека самоуправления. В таком состоянии он без сопротивления соглашается на введение внешнего управления – ограничение его политической свободы.