- Ну, так я заставлю вас знать! - кричал Бакланов: - и сейчас же вас, с вашим ослом, отправлю в эту пропасть! - прибавил он, показывая на крутейший обрыв, мимо которого они проезжали, и вслед затем, в самом деле, начал толкать Галкинова осла в спину, в зад, чтобы он подошел к обрыву.
- Перестаньте, Бакланов, перестаньте! - кричал во все это время молодой еврей.
Бакланов разбил себе ногу, руку, но ничего не сделал с ослом.
- Эмансипаторы тоже женские! - заключил он бешеным голосом.
Но Галкин успел уже в это время повернуть осла и уехать под гору.
- Вы ужаснейший чудак! - говорил он, обертываясь к Бакланову, которого главным образом в эти минуты взбесило то, что Софи проигрывала и, пожалуй, опять продаст себя Галкину.
Возвратившись с своей прогулки, он решился еще раз, и уже в последний, иметь с ней объяснение.
К удивлению своему, он на этот раз застал ее дома и, грубо отворив дверь, вошел к ней в номер.
Софи, с изнуренным и истощенным лицом, стояла около своего дорожного сундука и укладывала в нем.
Бакланов начал прямо:
- Вам, вероятно, приятно здесь, но я никак не мог этого сказать про себя, а потому я уезжаю.
- Я сама уезжаю, - отвечала она ему спокойно.
- Куда же это?
- В Париж.
- Но ведь мы, кажется, предполагали с вами ехать сначала в Швейцарию, подышать чистым воздухом.
- Поедемте в Швейцарию, для меня все равно, - отвечала Софи, садясь уже на стул.
Бакланов опять ожил от радости.
- У меня только денег нет; я должна спешить, - прибавила она.
- Да деньги у меня есть, возьмите на путешествие.
- Хорошо!..
Через несколько минут Бакланов решился ее спросить о главном:
- А что, Софи, вы много проиграли?
- Много, - отвечала она с улыбкой: - тысяч сорок франков проиграла.
- Сорок тысяч! Зачем же вы это делали?
- Так, от скуки... скучно... - отвечала Софи.
- Много ли же теперь у вас осталось от всего капитала?
- Немного уж! - отвечала Софи опять с улыбкой и затем, выслав Бакланова от себя, занялась своим туалетом, и к обеду вышла блистающая красотой и нарядом.
5.
Восхождение на гору Риги.
По Цугскому озеру к Арту шел пароход.
На нем ехали наши путешественники. Тут они уже входили в настоящие швейцарские горы, которые, сдавляя взор то зеленеющими, то обрывистыми и почти голыми скалами, окружали их со всех сторон. Неба чистого, голубого, блистающего полуденным солнцем, был виден только клочок. На нижних склонах гор были рассыпаны деревеньки, а на верхних - изредка мелькали пастушьи хижины. Все это как будто бы было на театре, а не в жизни и не на земле.
Бакланов беспрестанно повертывался из стороны в сторону.
- Нет, тут жить нельзя, - говорил он. - это слишком все как-то искусственно... Жизнь человеческая должна проходить обыкновеннее.
- Что в нашей-то обыкновенной жизни! Наскучила уж она! возразила Софи.
- Посмотри, - прибавил он: - ты видишь дым около этой горы? Это облака.
- Это гора Риги! - объяснил им стоявший около них господин, в плоховатом пальто, но с чрезвычайно добродушною физиономией.
- Риги... Мы туда и поедем? - переспросил Бакланов.
- Туда, на самый верх; его еще не видать в облаках.
- Софи! Мы будем в этих облаках! - воскликнул Бакланов.
Но Софи в это время была занята другим. Она уже несколько минут не спускала глаз с того самого молодого англичанина, который подал ей перчатки в Бадене и который решительно теперь ехал по следам их: куда они брали билеты, туда и он.
Софи, конечно, на мгновение, но придала такое выражение глазам, что в значении ее взгляда не оставалось никакого сомнения; англичанин при этом слегка улыбнулся и потупился.
- Madame! - обратился к Софи господин в поношенном пальто (это был их проводник): - угодно вам пешком или на лошади ехать на гору?
- А как страшнее? - спросила она его.
- Некоторые дамы боятся верхом, а другие нет.
- Ну, так я поеду верхом и на самой сердитой лошади! Смотрите, такую мне и дайте!
- Вы получите коня, достойного вас! - сказал ей вежливый швейцарец.
Софи говорила громко и при том опять взглянула на англичанина.
Тот опять улыбнулся своею хорошею улыбкой.
Всего этого Бакланов или не видал, или не хотел видеть, и только, уж вслушавшись в последние слова Софи, проговорил:
- Что за глупости ехать в гору на сердитой лошади!
- Я так хочу, и в ледники еще пойду, - отвечала Софи.
Бакланов пожал плечами. Они, как выехали из Бадена, все ссорились.
В Арту проводник провел их в гостиницу.
Англичанин тоже пришел туда.
Софи переменила туалет и вышла в черном с длиннейшим шлейфом платье и шляпке a la Гарибальди.
Бакланов все это время был на улице и смотрел, чтобы в самом деле не привели бешеных лошадей.
- О, нет! У нас таких нет! - успокаивал его проводник.
Софи стояла перед зеркалом и начала поправлять свои волосы, которые, по густоте своей, никак не укладывались под шляпку.
- Как идет к вам этот наряд! - осмелился наконец обратиться к ней с первыми еще словами англичанин, и при этом весь вспыхнул.
- Вы находите? - спросила Софи.
- Да, - проговорил англичанин.
- Вы едете на Риги? - спросила его Софи.
- Д-да! - протянул еще раз англичанин. - А вы потом куда поедете? - прибавил он уже робко.
- В Париж.
- И я! - сказал англичанин.