Взять свой камень

На глаза попался глобус без подставки – разноцветный, с синими разводами океанов и коричнево-желтыми материками, опутанными сеткой параллелей и меридианов, похожей на насечку ребристой рубашки гранаты. Там, где Африка, бок глобуса вмяли ударом сапога, небрежно отправив земной шар в кучу хлама. Так и кажется, что глобус втягивал в себя воздух, чтобы потом раздуться до неимоверных размеров и лопнуть с жутким грохотом, разлетевшись в стороны визжащими осколками, вырезанными по сетке координат…

Напряженно раздумывая, Волков поднял глобус, насадил его на огрызок карандаша, попробовал раскрутить. Но упрямый шар из папье-маше не захотел вертеться – он склонился набок и свалился с ненадежной оси, глухо стукнул картонным боком об пол и покатился по доскам, мелькая белыми пятнами полюсов.

Во дворе опять надоедливо запиликала губная гармошка, выводя мелодию песенки «Золотая роща», застучал черпаком по краю котла полевой кухни немецкий повар, как во всех армиях повара, кашеварящие у полевых кухонь, одинаково постукивали черпаками, стряхивая обратно в котел прилипшую пищу.

Лениво перекликались солдаты, делая во дворе какую-то работу, брехала деревенская собака, шаркали чьи-то шаги.

Подойдя к дверям кладовки, Волков прислушался: тихо. Неужели его не охраняют? Сколько прошло времени из отведенных немцами двух часов – минут пятнадцать или больше? Капитан просто физически ощущал бег времени.

Между неплотно закрытой дверью и косяком оставалась узкая щель. Приникнув к ней глазом, Антон увидел своего стража – тот стоял у окна, выходившего на церковь, и разглядывал в маленькое зеркальце прыщ на подбородке. Солдат был молодой, белобрысый, с тонкой шеей, уже успевшей покрыться красноватым загаром. Пользуясь тем, что его никто не видит, он поставил карабин, прислонив его стволом к подоконнику, и, повернувшись к окну спиной, чтобы свет падал на зеркало, заинтересованно занимался своей внешностью.

Бесшумно отойдя от двери, Волков начал методично осматривать кладовку: поочередно открыл все шкафы и тихо переворошил, стараясь не шуметь, хлам, сваленный по углам. В шкафах оказались пачки пыльных бумаг, аккуратно перевязанные бечевками, а в куче хлама не нашлось ничего подходящего, чтобы просунуть в щель и попытаться изнутри сбросить крючок.

Вздохнув, Антон на несколько секунд прикрыл глаза, мысленно восстанавливая в памяти свой путь в классную комнату на втором этаже. Где здесь подвал?

В голову лезла всякая чепуха, но он постарался отогнать посторонние мысли, уровнять дыхание и успокоиться. Потом вновь подойдя к двери, несколько минут напряженно прислушивался, наблюдая в щель за стоявшим у окна солдатом. Наконец, решившись, капитан поднял руку и постучал костяшками пальцев по филенке…

* * *

Несмотря на пасмурный день, в автомобиле было душно, поэтому Гельмут опустил стекло. Но тут же в салон начала просачиваться вездесущая русская пыль. Откуда бы ей взяться – недавно шли дожди, выпадают обильные росы, а пыль на дороге все равно не исчезает. Пришлось закрыть окно. Пыли Гельмут предпочел духоту.

Шель сидел рядом с водителем и с любопытством осматривал окрестности. Сзади, полуприкрыв глаза, качались на сиденье автомобиля два эсэсовца из приданного его команде взвода ваффен-СС – армейских частей СС. Положив на колени автоматы, они старались не мешать штурмбаннфюреру.

Следом за их машиной пылил бронетранспортер с солдатами – штурмбаннфюрер не любил попусту рисковать, – а впереди мчались два мотоциклиста.

Получив сообщение из деревни Погосты, Гельмут испытал чувство удовлетворения – наконец-то! Он почти не сомневался, что хотя бы один из троих задержанных окажется связан с разыскиваемыми. Двоих русских поймали утром на дороге, а один сам пришел в деревню и спрашивал местного большевика. Этот, по всей вероятности, представляет собой наиболее перспективный материал для работы. Хотя кто может заранее все предугадать? Связанным с парашютистами могут оказаться все трое, и каждый из них может не иметь к ним никакого отношения. Но предчувствия редко обманывали Гельмута, а сейчас он предчувствовал долгожданную удачу.

Его идея направить в каждую часть, расположенную на границе блокированного района, сотрудников контрразведывательных и полицейских органов, сначала не получившая у оберста Хахта отклика, все же доказывала свою целесообразность.

– Зачем вам это? – брезгливо оттопырив губу, допытывался штабист. – Уставы не предусматривают…