Взлетая высоко

Мама, похоже, воспринимает мой ответ, как «да», и не продолжает расспросы. Я рад этому, потому что правда в том, что я едва смог уснуть. Я оставил Хейли с Лекси и Шарлоттой, но просто не мог выбросить наш разговор из головы. О том, чтобы выспаться, нечего было и думать.

Лекси только что вернулась, но я не знаю, понравятся ли мне последние новости или нет. Нет, вру. Мне точно не понравятся. Если бы что-то зависело от меня, я бы оставил Хейли здесь вместо того, чтобы отпустить ее домой, но это не мне решать. Кроме того, это бы было совершенно бессмысленно, так как в воскресенье я должен вернуться в Бостон, чтобы переехать в свою новую комнату в общежитии и с понедельника начать посещать первые лекции и семинары. Даже если бы Хейли осталась здесь, в Фервуде, мы бы все равно не виделись. Какой же отстой.

Я чувствую на себе обеспокоенный мамин взгляд, но она ничего не спрашивает. Что бы папа ни сказал ей о моем подбитом глазе, кажется, она верит этому объяснению. С одной стороны, я благодарен отцу за это, потому что мне не придется лгать ей в лицо. С другой стороны, это так идеально описывает отношения в нашей семье, что мне больше всего хотелось бы иронично рассмеяться. Мама и папа принимают любое объяснение, даже самое нелепое, до тех пор, пока оно вписывается в их мир. А что не вписывается, тому просто не место в нашей семье.

Внезапно входная дверь распахивается. Слышен звук шагов, а также звон ключей.

Я перестаю жевать.

Папа отрывает глаза от своей газеты.

– Мы ожидаем гостей, дорогая?

Мама выглядит удивленной, но уже встает, чтобы проверить, кто пожаловал.

– Не припомню. Может быть, Джазмин решила зайти по пути в книжный? Или… Джош?

Я поворачиваюсь на стуле – и чуть не давлюсь своим тостом. В дверях кухни стоит мой старший брат.

Джош прислоняется к дверному проему, будто это самая естественная вещь в мире: появиться здесь во вторник утром. Будто мы все только его и ждали. И в каком-то смысле так оно и есть.

Когда он улыбается, на его чисто выбритой щеке появляется ямочка.

– Привет всем.

– Боже мой! Джош! – Мама подбегает к нему с протянутыми руками. Он тут же оказывается в крепких объятиях.

Папа тоже поднимается, а Фил уже рядом с Джошем – обвивает короткими ручками своего героя.

– Где ты так долго пропадал? – Мама размыкает свои объятия, и брат наклоняется, чтобы поцеловать ее в щеку.

– В дороге, – отвечает он так же небрежно, как и всегда. Затем он обнимает отца, похлопывает его по спине и перебрасывает Фила через плечо, пока тот, смеясь, не начинает молотить его кулаками по бокам. – Ого-го, а ты вымахал за последние недели!

За последние недели. Точно, Джош ни разу за лето не побывал дома. Даже до реабилитационной клиники он не навещал родных, и не потому, что он был в дерьмовом состоянии или не мог сесть за руль, чтобы доехать до нас, а потому что ему помешал я.

Я слишком растерян, чтобы пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы встать.

Наконец Джош подходит ко мне и, как раньше, опускается на соседний стул.

– Привет, чувак.

– Джош…

Что-то мелькает в его глазах, таких же зелено-карих, как у мамы, Фила и меня. Он мгновение медлит, а затем притягивает меня в короткие, но крепкие объятия.

– Спасибо, – бормочет он, прежде чем отпустить меня и осмотреться. – Что-нибудь еще осталось от завтрака?

Мама добродушно смеется и тут же начинает разбивать яйца для яичницы.

Папа останавливается рядом с Джошем и, положив руку ему на плечо, крепко его сжимает.

– Хорошо, что ты вернулся, мой мальчик. Нас ждет много работы, и нам может понадобиться твоя помощь.

Я стараюсь не обращать на папу внимания. Стараюсь не обращать внимания на колющую боль в груди, но – проклятье! – это стоит мне большого самообладания. Отец делает вид, что только что в эту дверь вошел ответ на все его молитвы. Будто все шло к черту, но теперь, когда вернулся Джош, все будет хорошо. Не похоже, что он в курсе, что у него есть еще один сын, который рвал задницу ради семейного бизнеса все это лето!

Если папа и замечает мое молчание, то никак не выдает этого. Из-за подбитого глаза и пропущенной деловой встречи я, по-видимому, все еще в немилости. И меня не должно это беспокоить. Это вообще не должно меня волновать, потому что я не хочу работать в нашей компании. Тем не менее это дерьмово – что я разочаровал его. Снова.