Взлетающий Демон Врубеля

В этот раз он приехал по ее настоятельному приглашению. Перед тем они встретились зимой в Петербурге: Тенишева устроила обед по случаю выставки картин Васнецова. Там были многие художники – все были веселы, говорили откровенно, спорили. Марии Клавдиевне особенно понравился на этом обеде Врубель – по контрасту с Репиным, которого она недолюбливала в том числе и за меркантильность: Репин неоднократно набивался писать ее портрет, упирая на привлекательность для него ее типажа («Богиня! Юнона!» – восклицал он), а потом продавал портрет очень дорого. Деньги и были целью – догадывалась княгиня. Врубель был иной: открытый, щедрый. Княгиня очень смеялась, когда на этом обеде Врубель в ответ на упрек Репина: «Да вы и рисовать-то не умеете!..» – насмешливо ответил, что может отлично рисовать даже без натурщика:

– Я начну человеческую фигуру хотя бы с пятого пальчика ноги, и она выйдет у меня правильная и пропорциональная.

Тенишева искренне считала Врубеля гением. Не только его творчество отвечало ее представлениям о гениальности, но и сама его личность. И когда весной до нее дошли слухи о том, что у художника возобновилось психическое расстройство, она поспешила пригласить его на лето в Талашкино: пусть отдохнет после болезни на свежем воздухе. Талашкино располагает к душевному покою.

В окружении Марии Клавдиевны, в том веселом, живом обществе музыкантов, художников, литераторов, которое собиралось в имении летом, порой и серьезное, и даже не очень приятное дело оборачивалось шуткой. К радости княгини, поначалу мрачный Врубель очень скоро заразился от других гостей жизнерадостностью. Неожиданно легко он включился в свойственный в то лето Талашкину игровой стиль. Художник много шутил, участвовал в розыгрышах: здесь в полной мере раскрывался его артистизм.

Вскоре после его приезда Тенишевы решились наконец продать Хотылево – свое имение на Брянщине. После покупки Талашкина они все равно почти не ездили туда, Хотылево стало нагрузкой, да и князю там не удавалось отдохнуть от дел – все время приставали с просьбами рабочие: его завод располагался в Бежице, недалеко от Хотылева. Продажа этого имения была трудным для Тенишевой решением: она вложила в его благоустройство много душевных и физических сил, это место когда-то было ей почти столь же родным, как теперь Талашкино. И вот – решено: с Хотылевым необходимо расстаться.