Wiki-правительство: Как технологии могут сделать власть лучше, демократию – сильнее, а граждан – влиятельнее

Мир полон любителями: одаренными любителями, увлеченными любителями. Почти всегда есть группа искренне интересующихся любым вопросом – от стрекоз и мокриц до пауков-кругопрядов. Любой может раздобыть сведения об интересных местах, обнаружить новые виды или заново открыть те, что считались исчезнувшими, а также найти какой-нибудь факт об уже известных науке видах.

Э. О. Уилсон

Патентная система – яркий пример, демонстрирующий, как правительственные институты создают слабые звенья, концентрируя полномочия принятия решений в руках ограниченного числа людей, будь то законодатели в конгрессе или чиновники в министерствах и ведомствах. Административная практика строится на убеждении, что профессионалы в правительстве лучше знают, как перевести широкие законодательные акты в конкретные регламентирующие решения во имя интересов общества. Управление государством, согласно теории, лучше доверить аппарату чиновников, работающего на некотором отдалении от предвыборных кампаний и в целом необъективного влияния общества.

Закрытая модель принятия решений

Логическое обоснование этой закрытой модели принятия решений, как объясняют такие теоретики, как Макс Вебер и Уолтер Липпманн, кроется в допущениях, сделанных в прежние века. Хотя граждане могут выражать собственное мнение, считается, что они не обладают способностью принимать взвешенные решения по сложным политическим вопросам. Более того, пессимисты от демократии предупреждают, что правительственные чиновники должны быть защищены от разделенного на фракции общества, которого четвертый президент США Джеймс Мэдисон так опасается в очерке «Федералист-10» (Federalist 10). Для того чтобы предотвратить эту угрозу, централизованная власть сконцентрирована в руках аполитичного профессионала или, по словам Вебера, «лично беспристрастного и сугубо объективного эксперта»¹. Только профессиональные правительственные служащие обладают независимостью, компетентностью, ресурсами, дисциплиной и временем для принятия важных государственных решений. Или так принято считать. Это предположение не лишено смысла, поскольку раньше не было технологии, позволяющей легко организовать общественное участие. В рамках представительной демократии участие граждан обычно ограничивается голосованием на выборах, вступлением в группу интересов и присоединением к местной гражданской или политической инициативе.

Таким образом, патентный эксперт, как и его коллеги в правительственных ведомствах, вынужден выступать как эксперт в областях, выходящих далеко за пределы его круга знаний. Процесс определения, кто из изобретателей заслуживает патента, требует тщательного анализа и детального изучения обобщения научно-технической информации о самых последних инновациях, в которых, возможно, он не слишком хорошо разбирается. В любой конкретной области можно найти ученых, инженеров и юристов, обладающих большей компетенцией, а также и любителей-неспециалистов с ценными идеями, но у патентного эксперта нет доступа к ним. В этом он не одинок. Например, согласно исследованию, проведенному юристами, занимающимися проблемами окружающей среды, только 8 % респондентов думают, что у EPA есть время на изучение соответствующих научных источников перед принятием решения в области экологии, и только 6 % полагают, что решения агентства основаны на результатах достаточного анализа²

. Чиновник из Вашингтона зачастую не имеет доступа к нужным сведениям или специальным знаниям, чтобы разобраться в неразберихе имеющейся информации. Это может стать барьером для принятия правильных решений и поиска творческих подходов к проблеме.

Причиной слабого звена является не просто отсутствие времени, ресурсов или технологии. Причина лежит гораздо глубже. Проще говоря, согласно наблюдениям социопсихолога Филипа Тетлока, профессионалы не обладают монополией на информацию или знания. В своей удостоенной наград книге «О политических решениях» (On Political Judgment) Тетлок анализирует прогнозы профессиональных политических экспертов и сравнивает их со скромными контрольными показателями. Анализ не обнаружил «существенных признаков трансформации профессиональных знаний в повышенную способность делать “точные” либо “проницательные” прогнозы³. Хотя умные люди могут объяснить, но часто не обладают способностью предвидения, поэтому принимают решения, основанные на совершенно неверных предположениях.