Wild Cat (СИ)

Я втянул его в долгий рассказ. Торопился, перебивая сам себя, вспоминая детали, исправляя некоторые события. Фамке показал в ореоле ненависти и отвращения, которое испытывал на самом деле, а «лучшего друга» нарисовал с недоумением и толикой жалости. Описание суда в нескольких версиях затянулось на час, Бэл вставал принести воды, я нервничал, теряя его из виду, пил большими глотками, проливая воду на себя, но говорить становилось все труднее. Я устал и шептал последние сцены едва слышным голосом, привалившись к его телу.

— Бэл, я должен принять антидот. Я верю, что все кончится, когда я сломаю заранее написанный сценарий, пересилю запрограммированное движение мышц и дотянусь до лекарства.

— Не думаю, что спасение в этой ампулке. Но попробуй, — его глаза темны и необыкновенны, бархатная зелень, облачные тени… Я поборол робость и поцеловал их. Бэл улыбнулся кончиками губ и лег на спину, притянув меня к себе. Я обвил его торс ослабевшими ногами и приложил горячую щеку к его плечу. Горло побаливает от многословия, и голос сел. — Все еще ревнуешь меня к нему?

— Было ошибкой говорить тебе это. Но да, ревную.

— А почему? Обоснуй мне это чувство.

— Да какое тут может быть обоснование?! Он — всесильный король кошмара. Его боятся, и ему поклоняются. По мановению его руки происходит что угодно, любая пакость. Но самое страшное — ты сгораешь от страсти, прикасаясь к нему, — я поморщился. — Ты хочешь его во сне. Мне трудно, не заставляй признаваться в вещах, которые непосредственно кошмара никак не касаются.

— Еще как касаются. Предпочитаешь тащить на себе тяжелые камни? Мечтаешь о горбе на спине? Или трупный яд пришелся по вкусу?

— Не убедил, но ладно, скажу. Просыпаясь, я боюсь… что ты хочешь его и наяву. Несмотря на смертельный исход, на жуткие казни, которые он дарит вместе с благосклонностью.

— Я докажу тебе, что это не так, докажу очень скоро. Сейчас нам нужно определить план действий. И пойти по следам кошмаров. Следующее задание будет заказным, я подберу в картотеке. Амстердам и пара трупов в знаменитом квартале красных фонарей.

Я не стал спорить. Бальтазар служит «дикой кошкой» более семи лет, я верю в него. Но в сияющую ампулу с антидотом я верю еще охотнее.

*

Бэл ушел ранним утром, оставив мне на сковородке мясо с фасолью в остром соусе. Уплетал его и радовался, что наши вкусы совпадают. Расправившись с завтраком, сел за книгу, которую он приказал мне прочесть накануне. Сосредоточиться сложно, но как иначе убить время? Бэл строго запретил выходить куда-либо до его возвращения. Я намешал себе большую чашку кофе с молоком и забрал тонкий романчик с ночного столика.

Да, это нельзя было назвать даже романом. Шестьдесят девять страниц, и близко не похожих на учебную программу, не касавшиеся ни истории, ни биологии, ни философии. Может, немного психологии… Но умные рассуждения были заправлены ошеломляющим количеством эротических подробностей. Смелость насмешливого автора вызывала то возмущение, то зависть. Зачитавшись, я опрокинул недопитый кофе и залил кресло. Стою теперь с тряпкой, оттираю коричневое пятно.

О чем шла речь? Мне попалась самая странная детективная история, которую только мог родить чей-то воспаленный ум. Немолодой музыкант попадает в фамильное гнездо демонов, глава семейства ведет свой род от самого Люцифера, но его детишки похожи на вполне земных существ. Они не стремятся к власти и не ищут наживы, не охотятся на души мирных граждан, не творят зло в том классическом варианте, обрисованном священнослужителями, удивительно, но они… просто живут. Им нравятся развлечения, вкусная еда и излишества вроде наркотиков. Они гомосексуальны, но автор пишет об этом бесстрастно и безударно, хотя и не делает нормой. Сценарий построен на исчезновении одного из дьявольских сыновей, однако в доме остается его брат-близнец, который внушает новоиспеченному следователю наибольшие подозрения. Понимание книги затрудняется двойными именами всех героев, повествование заворачивается в нелогичные повороты, ход мыслей музыканта, никогда не учившегося на полицейского или сыщика, вызывает восхищение и ступор. Злодея он вычислил, но его предательски убили! Горя желанием узнать, что было дальше, я переворачиваю страницу с надписью «конец второй части» и натыкаюсь на твердый переплет. Действительно, тоненький том I—II кончился. А где же остальные?!

За раскопками в книжных полках меня застал Бальтазар. Я перелопатил шкаф, но ничего не нашел. Грязная тряпка так и осталась валяться в кресле. Я забыл дотереть, теперь пятно въестся в обивку. Спохватился я обо всем этом, к сожалению, в момент, когда Бэл спросил:

— Стю, что за бардак? — и повертел в руке мою чашку, тоже грязную, я не помыл, я забыл… Господи, еще чайник, я грел кипяток, и джезва, в которой я варил кофе.