WTF? Гид по бизнес-моделям будущего

Джон Мейнард Кейнс осознал эту проблему восемьдесят лет назад в разгар Великой депрессии, разразившейся вследствие финансовых спекуляций 1920-х годов, написав в своей книге «Общая теория занятости, процента и денег» (Эксмо, 2007 г. – Прим. ред.): «Спекулянты не могут навредить, создавая финансовые пузыри, при стабильном развитии предпринимательской деятельности. Но когда предпринимательская деятельность становится «пузырем» в водовороте спекуляций, положение становится серьезным. Когда капитальное строительство страны становится побочным результатом деятельности казино, работа, по всей вероятности, будет сделана скверно».

Кейнс продолжает: «Спекулятивная модель современных инвестиционных рынков иногда наводила меня на мысль, что в качестве метода избавления от этого порока современности было бы полезным сделать инвестиции подобными браку, постоянными, и подлежащими расторжению только в случае смерти или других серьезных на то причин. Это заставило бы инвестора сосредоточиться на долгосрочных вложениях, и только на них». Уоррен Баффетт доказал, что на самом деле это очень хорошая стратегия. Однако наша политика не способствует такого рода стратегическому инвестированию, которое практикует Баффетт.

Для начала хорошо было бы ввести откалиброванный налог на финансовые транзакции, чтобы нивелировать все преимущества опережающих сделок и других форм высокоскоростного манипулирования рынком. Но мы могли бы пойти гораздо дальше, обложив более высокими налогами финансовые спекуляции и в то же время поощряя производственные инвестиции более низкими налогами. Ларри Финк, главный исполнительный директор BlackRock, утверждает, что более льготное налогообложение долгосрочных инвестиций должно начинаться как минимум с отметки три года, а не год, при этом необходимо снижать ставки налога за каждый дополнительный год удержания активов.

Мы могли бы даже ввести налог на богатство, как предлагает Томас Пикетти. И если мы собираемся ввести налоги на углеродные выбросы вместо налогов на рабочую силу, то вместо того, чтобы начинать с замены подоходного налога углеродным, возможно, было бы лучше заменить налоги на социальное обеспечение, медицинское обслуживание и на безработицу налогами на углеродные выбросы. Эти изменения в правилах могут дорого обойтись некоторым владельцам капитала, но вполне способны принести пользу обществу в целом.

Это настолько же политические решения, насколько чисто экономические. И они необходимы. Экономическая политика формирует будущее не только для одного человека или одной компании, но и для всех нас. Но мы должны понимать, что в наших собственных интересах усовершенствовать правила, по которым мы сейчас играем. В своей статье о неравенстве доходов Джозеф Стиглиц напоминает, что Алексис де Токвиль, французский писатель, размышлявший в 1840-х годах об американской демократии, считал, что «собственные интересы правильно понимаются» как «главная часть особого гения американского общества».

«Последние слова были ключевыми, – пишет Стиглиц. – Каждый человек имеет собственные интересы: я сейчас же хочу то, что для меня хорошо! «Правильно понятые» собственные интересы – это другое. Это означает понимание того, что учитывать личные интересы всех остальных – другими словами, общее благосостояние – на самом деле является предпосылкой собственного максимального благосостояния. Токвиль не хотел сказать, что в этом взгляде было что-то благородное или идеалистическое, – на самом деле он хотел сказать обратное. Это был символ американского прагматизма. Эти хитрые американцы понимали простой факт: заботиться о ближнем хорошо не только для души – это хорошо для бизнеса».

На протяжении всей истории и на разных континентах экономика играла в игру, используя разные правила. Никто не может владеть землей. Вся земля принадлежит королям и аристократам. Имущество заповедно и не может быть продано владельцами или наследниками. Все имущество должно находиться в совместном пользовании. Собственность должна быть частной. Рабочие принадлежат королям и аристократам и должны поставляться по мере надобности. Человеческий труд принадлежит самому человеку. Женщины принадлежат мужчинам. Женщины являются независимыми экономическими субъектами. Дети – отличный источник дешевой рабочей силы. Использование детского труда является нарушением прав человека. Люди могут являться собственностью других людей. Ни один человек не может быть рабом другого.

Одни из этих правил мы оцениваем как признаки справедливого общества, другие – как варварские. Но ни одно из них не было неизбежным законом мироздания.

Вот одно из неудачных правил сегодняшней экономики: нужно при первой возможности избавляться от человеческого труда, как от расходов; это увеличит доходы предприятия и щедро вознаградит инвесторов; эти доходы просочатся вниз к остальным слоям общества.

Собраны доказательства. Это правило не работает. Пришло время переписать правила. Необходимо так играть в бизнес, как если люди что-то значат.

Глава 13. Суперденьги