Yulia Zhukova Zamuzh s oslozhneniami 3 O detyah i prochey nechisti

   Алэк очень радуется Хосу, принимается подпрыгивать в слинге и лезть наружу.

   -- Сиди спокойно, -- гнусавит хозяин леса, нажимая ему на нос тщательно очеловеченным пальцем. -- Маленькие котята должны висеть на маме.

   -- Что случилось-то? Вы меня ищете? -- спрашиваю я.

   -- Ему попала шлея под хвост, -- Алтонгирел с независимым видом тычет пальцем в Хоса. -- Чутьё ему, дескать, подсказывает, что что-то плохое произошло то ли с Киром, то ли из-за Кира. Слова новые выучил, теперь трындит без перебоя.

   -- А где Кир? -- хмурится Хос. -- Разве он не тут?

   -- Он пока в трактире, -- говорю, -- но скоро зайдёт. Ничего плохого не случилось, наоборот, он в одиночку провёл очень ответственную операцию. Вот, Дэн-хон подтвердит...

   Я оборачиваюсь к коллеге и понимаю, что ничего он не подтвердит, поскольку всё его внимание приковано к Хосовым ушам. Надо сказать, что при хорошем освещении -- а в больнице оно хорошее -- уши хозяев леса видны отчётливо даже на косматой голове. К тому же он ими вертит, так что за накладные тоже не сойдут. Да и в целом Хос именно что похож на человека, но телосложение у него странное, осанка непривычная, необычные черты лица...

   -- Кто это? -- шёпотом интересуется Дэн у меня.

   -- Внеземная разумная жизнь, -- радостно сообщаю я.

   -- Хо! -- возмущённо поправляет меня Алэк.

   -- Оно безопасное? -- с трепетом спрашивает Дэн.

   -- Если не обижать, -- пожимаю плечами.

   Дэн смотрит на меня так, как будто я сама зелёная и с ложноножками, после чего сдаёт назад.

   -- Я пойду, пожалуй, у меня ещё дела есть...

   -- Ой, Дэн, только особенно не распространяйтесь на эту тему, а то налетят исследователи, а Хос у нас застенчивый...

   -- Ага, хорошо, -- слабым голосом произносит Дэн и растворяется в воздухе.

   -- Я думал, земляне меня не боятся, -- выпячивает губу Хос.

   -- Ой, а что это с Сурлугом? -- ахает Эндан, заметив через стекло обитателей палаты.

   Алтонгирел и Хос тут же прилипают к прозрачной стенке с одинаковыми озабоченными лицами.

   -- Ничего страшного, -- заверяю я и в двух словах рассказываю, что произошло. -- Алтонгирел, ты бы зашёл, Старейшина хотел с тобой побеседовать.

   -- Он уже побеседовал разок, -- мрачно замечает духовник. -- До сих пор по утрам голова болит. Может, ты мне расскажешь, чего он хотел, а потом передашь, что я вежливо со всем согласился?

   -- Он хотел тебе признаться в собственном долбоклюйстве. Я могу, конечно, ему вежливо передать, что ты согласился, но...

   -- А, нет, это я с удовольствием послушаю! -- оживляется Алтоша и шмыгает в палату прежде чем я успеваю договорить.

   -- У вас сильно улучшились отношения, -- замечает Эндан, провожая духовника взглядом. -- Смотрите, как бы слухи не пошли...

   -- Погляди на меня и на Эцагана. Какие тут могут быть слухи, тем более, с Алтошиным высокоразвитым эстетическим чувством?

   -- Вы о чём? -- моргает Хос, переводя взгляд с меня на Эндана и обратно.

   -- Повзрослеешь -- поймёшь, -- усмехается Эндан.

   Тут Алэк решает, что ему окончательно надоело висеть на мне и принимается тщательно и вдумчиво вылезать из слинга с целью смигрировать на Хоса. Тот догадывается о целях мелкого и подхватывает его на полпути, пока не ляпнулся. Но Алэк же не просто так Хоса любит, он любит играть в лошадок, потому что за Хосову мохнатую спину удобно держаться! Поняв, к чему идёт дело, Хос послушно превращается и принимается трусить до конца коридора и обратно, потряхивая визжащим ребёнком.

   Эндан качает головой.

   -- Кто бы мне сказал год назад, что я буду смотреть, как хозяин леса уволакивает князя, и переживать при этом за хозяина леса...

   -- Переживай лучше, чтобы самому лошадкой не стать. У нас тот ещё вождь краснокожих растёт.

   Последнюю мою фразу он, конечно, не понимает, но от неприятных объяснений меня спасают Кир с Айшей и большой пластиковой коробкой, в которой я различаю кальмарьи щупальца. Видать, всё не съели.

   -- Ну как он, живой? -- с порога интересуется новоиспечённый хирург, опасливо косясь на дверь палаты.

   -- Кир, ты просто молодчина! -- заявляю я и, воспользовавшись тем, что Алэк на мне больше не висит, заключаю второго ребёнка в пылкие объятья. Он замирает, как тогда, в первый раз, на чердаке. -- Я теперь всем хвастаюсь, какой ты у меня замечательный! Теперь все троюродные бабушки и негуманоидные жители далёких галактик будут знать, что у меня лучший ребёнок на свете, и если кто откроет хлебальник сказать про тебя гадость -- прокляну сразу! Алэку придётся ещё попотеть, чтобы заслужить такое уважение. И когда меня сегодня Азамат спросит, что хорошего случилось за день, я ему так и скажу: "Наш с тобой ребёнок спас жизнь человеку".

   В присутствии посторонних я изворачиваюсь, как могу, чтобы донести свою мысль, но Кир пока молчит и не отвечает. Тут по коридору с лязгом когтей и улюлюканьем младенца проносятся Хос с Алэком, Айша взвизгивает, Эндан принимается усмирять зверей -- и сквозь шум я различаю, как Кир шмыгает носом где-то у меня под ухом, а потом тихо-онечко произносит:

   -- Ма? Так можно?