За двадцать минут до полуночи

Повторять мне не пришлось, Винценц тут же бросил лопату и поспешил мне навстречу.

Я потянула его за угол.

– А где папа и дедушка?

– В дом пошли, – ответил Винценц. – Наверное, скоро уже вернутся.

– Тогда давай быстрее, у нас большая проблема. Ну, пойдём. – Я схватила Винценца за руку и потащила его к туалету. – Сюда. Только надо будет запереться.

– Хочешь, чтобы я проводил тебя в туалет?

Я втолкнула его внутрь, не обращая внимания на удивлённое выражение лица.

М-да, об этом я, конечно, совсем не подумала… Деревянный туалет был очень маленьким. А поскольку со мной тут был ещё и Винценц без рубашки, помещение вообще казалось крошечным. И мы стояли так близко друг к другу…

От Винценца, даже несмотря на то что он незадолго до этого перекапывал компостную кучу, всё ещё пахло книгой.

Я старалась не смотреть на него, пока он изучал сообщения от Ханны Рудерер на папином телефоне.

– Почему ты сразу мне ничего не сказала? – наконец спросил он. – Я бы придумал, как выкрутиться.

В глубине души я, конечно, понимала, что должна была сразу поделиться с ним своей идеей написать Ханне. Это было бы разумно, потому что надо отдать Винценцу должное: когда дело доходит до обмана, равных ему найти непросто. Но я очень не хотела признавать, что совершила ошибку.

В конце концов, это ведь он заварил эту кашу с папиным телефоном. Так что виновата тут была не только я.

Поэтому я скрестила руки на груди.

– Правда? Ну и что бы ты сделал?

– Надо было сразу ей ответить. Потому что сейчас она, как видишь, впала в дичайшую панику.

– Ну да, я сглупила, – сокрушённо согласилась я. – А ты догадываешься, что могут скрывать папа и Ханна Рудерер?

Винценц улыбнулся.

– Разумеется.

– И что же? – Я пытливо посмотрела на него. Почему сразу не ответить на вопрос?

– Мисс Эмма, я же не должен объяснять это тебе, как маленькому ребёнку, верно?

Я глубоко вдохнула, но тут же пожалела об этом, потому что запах в туалете был отвратительный.

– Я полагаю, что Ханна и папа как-то связаны с твоим текстовым прыжком. Пока не представляю, как именно, но всё указывает на их причастность. Правда, я так и не поняла, почему она всё время пишет «дело в Эмме». При чём тут я? И что она собирается делать?

Винценц многозначительно посмотрел на меня.

– Хм… Похоже, речь тут о ритуале, который они не могут завершить, пока не совершат торжественное жертвоприношение. Я тебе не говорил, но это единственный способ вернуть меня в книгу. Тебя нужно принести в жертву. – Я испуганно посмотрела на него, и Винценц неожиданно начал смеяться.

– Что тут смешного? Это же кошмар! – возмутилась я.

– Я не из-за этого смеюсь. Просто это… Ох, я не могу… – Он всё никак не мог отсмеяться и даже схватился за живот. Впрочем, это было даже к лучшему. Когда я смотрела на его обнажённый пресс, то просто не могла ясно мыслить. К тому же тут дико воняло, как в таких условиях сосредоточиться?..

– Эмма, ты просто вос-хи-ти-тель-на… – еле выговорил он.

Восхитительна? Серьёзно? Возможно, так можно сказать маленькому ребёнку, но не девушке, которую… целовали.

– Восхитительно непонятливая. – Отлично, теперь он ещё и оскорбляет меня.

– К чему ты клонишь? – прорычала я.

– Тут же всё предельно ясно, никакого двойного смысла нет. Ни твой папа, ни Ханна Рудерер ничего не знают о текстовом прыжке. И в жертву тебя приносить никто не собирается, не бойся. У них другая тайна.

– И какая же? – нахмурилась я.

– Поразительно, как ты сама до сих пор не догадалась. – Винценц весело усмехнулся. – Они тайно встречаются.

– Встречаются? – Я вытаращила глаза. – То есть… МЕЖДУ НИМИ ЧТО-ТО ЕСТЬ?

– Именно так.

– А как тогда связаны папа и Джетти?

– Вот этого я не знаю, – ответил Винценц. – Но ясно одно – теперь благодаря тебе у мистера Грюнвальда и Ханны Рудерер, – с этими словами он вернул мне телефон, – намечается кризис в отношениях.

Глава 24

Это просто непостижимо! Непостижимо! Весь мой мир медленно сползал в пропасть. Стоя в тесном затхлом туалете рядом с полуобнажённым Винценцем, я не могла думать ни о чём другом.

Так, значит, это Ханна Рудерер была с папой на свидании. И вовсе не потому, что они как-то связаны с текстовым прыжком Винценца, а потому, что они влюблены друг в друга! Мне это и в голову не приходило, когда я читала сообщения от Ханны. Даже Джетти меня уже не особенно удивляла, но Ханна Рудерер? Разве папа так хорошо её знает, чтобы всё пришло… к этому? Да когда ж они успели?! Неужели на том мероприятии? Или они начали встречаться ещё раньше? И что это теперь значит для меня? Неужели она скоро к нам переедет? И мне придётся каждый день наблюдать, как она пишет дрянные любовные сцены? О боже!

Мне вдруг очень захотелось куда-нибудь сбежать. Прямо сейчас. И неважно куда, лишь бы подальше отсюда. Бежать и не оглядываться.

Я уже хотела поднять защёлку, но тут вдруг поняла, что никуда я не сбегу. Я же не могу оставить Винценца, поскольку мы связаны.

А Винценц, судя по всему, не собирался никуда убегать и выглядел вполне себе невозмутимым. Неужели вся эта история оставила его равнодушным?