За фасадом сталинской конституции. Советский парламент от Калинина до Громыко

Примечательна «речь на собрании избирателей» будущего преемника М. И. Калинина на посту «руководителя» СССР Н. М. Шверника от 27 января 1946 г., состоящая из трех неравных частей: первая, наиболее обширная, посвящена победам Красной армии и советского народа в годы Великой Отечественной войны, вторая кратко резюмирует заслуги избирателей- жителей Свердловска, третья, кратчайшая, посвящена «нашим задачам» и, собственно, выборам Верховного Совета СССР. Собственно, ее содержание компактно умещается на половине странички формата А-5: «Товарищи! Мы накануне выборов в Верховный Совет СССР. 10 февраля 1946 г. советский народ под знаменем Ленина – Сталина изберет депутатов верховного органа государственной власти. Наше правительство (причем тут оно? – С.В.) приходит к выборам после огромных испытаний Советского государства во всемирно-исторической войне, из которой народ СССР под руководством нашего учителя, вождя, Генералиссимуса, великого Сталина, вышел победителем. Блок коммунистов и беспартийных, осуществленный на прошлых выборах депутатов Верховного Совета СССР, полностью оправдал надежды народа. Советский народ еще и еще раз убедился в том, что у нашего правительства нет других интересов, кроме интересов народа. Вот почему на предстоящих выборах граждане Советского Союза снова изберут депутатами Верховного Совета СССР кандидатов блока коммунистов и беспартийных, способных проводить волю народа, крепить мощь нашего великого советского социалистического государства»{965}

. Далее – славословия (абсолютно заслуженные, но не имеющие ни малейшего отношения к нормальной выборной практике) народу-победителю, ВКП(б), советскому правительству и лично И. В. Сталину{966}.

19 марта 1946 г. председатель Президиума Верховного Совета Н. М. Шверник и А. Ф. Горкин подписали постановление Верховного Совета СССР «Об избрании Президиума Верховного Совета СССР», предрешенное на Пленуме ЦК ВКП(б). Помимо двух указанных лиц (председателя и секретаря) в документе названы 16 заместителей председателя Президиума и 15 членов Президиума, причем в число последних вошли два деятеля союзного масштаба (немощный М. И. Калинин и будущий «чистильщик» Ленинграда Г. М. Маленков), а также «хозяева» обеих столиц – Г. М. Попов и П. С. Попков{967}

, первого из которых, без вины виноватого, вскоре снимут с поста и будут долго «пропесочивать» на партийных собраниях (Попову повезло, его отправят руководить министерством), а второго, обвинив во всех смертных грехах, позднее расстреляют в числе других основных фигурантов печально знаменитого «Ленинградского дела»{968}.

Тексты Н. М. Шверника после его «избрания» на пост председателя Президиума Верховного Совета СССР остались столь же «насыщенны» по содержанию и «изящны» по форме, как и до занятия им высшего поста в государстве Советов{969}

. Ознакомившись с образцами ораторского искусства Н. М. Шверника, мы не можем не привести оценку Л. Д. Троцким стилистики сочинений И. В. Сталина: «Наш автор не идет дальше вульгарности. […] “Россия – заряженное ружье с приподнятым курком, могущее разрядиться от малейшего сотрясения. Да, товарищи, не далеко то время, когда русская революция поднимет паруса и сотрет с лица земли трон презренного царя!..” и т. д. Ружье с поднятым курком, которое на всех парусах стирает царя с лица земли, – этого нагромождения образов достаточно для характеристики Кобы как теоретика и как писателя»{970}. Как бывший семинарист, Сталин не мог не помнить русской пословицы о том, что «каков поп, такой и приход». А пословица эта при характеристике литературных дарований сталинского ядра ЦК ВКП(б) (исключение составлял А. А. Жданов – из молодых членов высшего большевистского руководства) как нельзя актуальна.

Биограф Н. М. Шверника констатирует: «Как и “всесоюзный староста” М. И. Калинин, точно в установленные часы приходил Н. М. Шверник в Приемную Президиума Верховного Совета на Моховую улицу […] где по одному или группами входили к нему посетители. Неизменно равно внимательный к каждому, Николай Михайлович, помня школу Калинина, сразу отвечал, как можно решить это дело. Иногда завязывалась беседа. Даже не получивший положительного ответа (традиция. – С.В

.) уходил из приемной, не испытывая чувства досады (тоже традиция. – С.В.): ему обоснованно, в уважительной форме доказывали, почему его вопрос может быть решен так, а не иначе. Со многими человеческими судьбами сталкивался Шверник на этих приемах. Война поломала планы людей, разорила или разбросала семьи. Люди шли в Президиум страны с самыми разными, иногда сокровенными просьбами. И хотя большинство посетителей просило помочь решить житейские проблемы, шли в приемную и по другим делам»{971}. К деятельности, что называется, «стандартного» главы государства все это не имело отношения, однако открытость Шверника, его доступность, несомненно, имела важное агитационно-пропагандистское значение.